– Сэр! – окликнул консьерж. – Как записать Вас?
Его имя. Он ненавидел называть себя фальшивыми именами, лучше быть вовсе без имени. Что поделать. Но доля правды у него припасена. Так и быть.
Консьерж закивал, как только он ответил: догадался, что он лжёт. Но не одёрнул.
– Вот как! Очень приятно, мистер Мессенджер. Вот, ваш ключ, номер на третьем этаже.
Третий этаж. Как только Вестник вышел из лифта, он попал в изобилие зелёного золота, каким были расписаны стены. Номер 306 где-то за левым поворотом — впереди разветвление.
Это был один из тех моментов, когда, вслушиваясь в окружение, он воспринимал звуки в разы громче и чётче, чем обычно. Этот этаж не спал за закрытыми дверьми: люди смеялись, люди уподоблялись страсти, люди стучали каблуками по полу под ритмичную музыку. Эмоции чистые, не фальшивые, но слишком яркие, слишком открытые, лишённые каких-либо границ.
...я не принадлежу их радостям...
И вдруг — странный гул, разнящийся со своевольным весельем, текущим внутри стен. Он подминал под себя смех и вздохи, постепенно усиливаясь, пока Вестник шёл по коридору.
А затем всё кончилось. Кругом тишина. Он слышал лишь собственное дыхание.
Растаявший гул привёл его к незапертой двери, приоткрытой настолько, что можно заглянуть внутрь. Вестник осторожно просунул клюв маски в прощелину, поддавшись любопытству.
Внутри сплошная темнота.
Мрак навеянный, он что-то прячет. Некая магия, странная энергия, которой он давно не встречал. Заклятие сокрытия, возможно ещё что-то. Зачем?
В раздумьях он распахнул дверь, сам того не желая, и больше мрака, поглащающего зрение, открылось ему за порогом. Бесполезно, как бы он не пытался осветить его, вглядеться в то, что он прятал, мрак казался огромным провалом в пространстве. Так и хочется рискнуть, проверить что там и шагнуть вперёд...
– Вы ошиблись номером, сэр.
Что это за голос?
Вестник встрепенулся, и дверь шумно захлопнулась прямо перед его клювом, едва не задев его. И с двери, подчёркнутая светом ламп, на него уставились три золотистые цифры.
Номер 315. Незнакомец прав. Ему здесь делать нечего... пока что.
Не сюда звала его неизвестность.
Добравшись до номера 306, Вестник дрожащими руками отпер дверь, и первое, что он сделал: запер дверь изнутри, не включая свет, выбросил шляпу в дальний угол, скинул с себя ранец и пальто и завалился в полумраке на кровать. Сдёрнув маску, он зарылся лицом в одеяло, вдыхая свежесть белья. Он не спал больше суток, минута слабости не помешает. Она постепенно овладевала его телом, и мрак неосвещённого номера растворял его сознание.
...так устал, не зовите меня, меня здесь нет...
Но непопятная тревога по-прежнему не отпускала. Отдыхать нет времени. Он нужен кому-то, и этот кто-то ждёт помощи.
...какая помощь от того, кто лишь вносит смуту...
Нет. Этот кто-то не унимался, зная или не зная, что ни один поступок Вестника не остаётся незамеченным, что хороший, что плохой. Он заставляет его раскрыться. Ему всё равно.
...соберись, не найти тебе покоя, пока ты жив, и ты будешь жить...
Надо идти.
Вестник нащупал выроненные ключи на поверхности одеяла и медленно поднялся на ноги.
***
Странное стремление не отпускало. Наоборот, с каждым следующим шагом по «Полуночи» Вестнику хотелось ускориться, бежать, ворваться куда-то, как в ту злополучную дверь, но на сей раз без оправданий. Ни к чему тратить время, выжидать ему нечего.
Эта бурлящая в глубине стен энергия, она усиливалась. Что-то смутно знакомое таилось в ней, что-то звало его, как зовут мертвецов по спиритической доске. Да он и был мертвецом в своей манере, откликаясь на каждый зов чужих людей, страждущих в тревоге.
На каждом из этажей отеля по двадцать номеров, кроме первого, где их всего десять, плюс общая гостиная и ресторан. Вестник объездил на лифте их все в поисках источника таинственного зова. Коридоры пусты, никто не видел его шатаний. В голове беспорядочно шумели обрывки видений, мыльных и неразборчивых, заставляя мир темнеть в глазах на мгновение. Он не сдавался, он доберётся...
Наконец, наваждение притянуло Вестника к той самой общей гостиной, такой же пустынной, как и входной зал. Из патефона на журнальном столике доносилась джазовая музыка, разбавляя внутреннюю напряжённость. В виде исключения, в полном одиночестве здесь сидела некая особа, читая книгу перед камином. Она ли та, кому он нужен?