- Бедовая, - качнув головой, повторил Агх сказанное на источнике и наклонился к самой лодыжке, где была на вид самая безобидная ссадина.
Провел своим горячим языком снизу вверх. Его шершавая кожа была как наждачная бумага. Но больно не было, скорее наоборот - острый и томный жар дыхания слегка опалил ногу и наполнил сладким томлением, что побежало ручейками к самому животу.
Я охнула и откинулась на локти, задрав голову. Зажмурилась от удовольствия и невольно поерзала, чувствую нарастающее внизу живота влажное пламя.
Язык вампала заскользил выше. Никакого эротизма, право, в этом не было - он, как настоящий зверь просто зализывал раны и дезинфицировал их, будто я была его детенышем.
Но я младенец. И не зверь. Поэтому равномерные и весьма чувственные движения упругого языка действовали на меня весьма характерно. И вряд ли мужские руки и пальцы справились бы лучше.
Незаметно для себя я стала дышать глубже и размереннее, чутко ловя все волны и всполохи удовольствия, что накрывали меня от каждого влажного касания.
Особенно чувственно, хоть и болезненнее, было на бедре - на нем уже разливался обширный такой синяк вкупе с короткими, но глубокими ссадинами.
Тут уж вампал расстарался - для своего удобства перевернул меня на бок и, обхватив аккуратно когтистыми ладонями, обмахивал своим языком раны, будто мороженное.
Тут уж я не сдержалась: уткнулась лбом в сложенные перед собой руки, похабно выпятила задницу и изогнулась в пояснице так, что наверняка бесстыдно выставила на обозрение все свои трепыхающиеся и влажные складочки.
- Ты что творишь, девочка? - яростно и одновременно беспомощно пророкотал вампал, слегка куснув меня за ягодицы.
- Не знаю, - пролепетала я слабо, содрогаясь от легчайшего укола острых зубов, - Не знаю... Понимаю, что это странно, но... мне не страшно.
- Меньше всего тебе надо бояться меня, - прошипел странно Агх, - Я не обижу тебя. Хотя да, ты права, это странно. Тебя должен пугать мой облик. Ну, или хотя бы вызывать омерзение.
- Нет, - качнула я головой и слабо простонала, когда вампал снова лизнул меня в бедро. Но не там, где была ранки. А по внутренней стороне, в опасной близости от сочащейся промежности. - Наверное, это дико, правда, но я... я правда не против. Даже так...
Да, так. Прямо в полузверином обличье. Когда его туловище гораздо больше, пышет жаром и пахнет прянностями, от которых кружит голову. Он с легкостью накрывает меня, окутывает собой и подчиняет воле. И длинная шерсть, как бы он не боялся, совершенно меня не смущает, а щекочет и подводит к невной и возбужденной пульсации.
Когда длиный и ловкий язык наконец-то скользит по распахнутым створкам, я наконец-то чувствую долгожданное облегченне. Бесстыдно выпячиваю зад, изгибаюсь еще сильнее и качаюсь навстречу толчкам, имитирующим половой акт. Стону в такт, чувствую цепкий захват пальцах на бедрах - и мне сладко как никогда.
Но мне этого мало. Ужасно и совершенно бессовестно мало, хотя сейчас язык звероподного фейри может больше и лучше, чем все те мужчины: большие и маленькие, сильные и не очень, невероятно сексуальные и огромные и страшные как орки. Разные, в общем, были. И не с одним из них мне было настолько приятно.
Откуда-то я знала, что дальше - будет только лучше
Наверное, я совершаю какие-то говорящие сами за себя телодвижения, потому что Агх чутко отзывается на мое желание. Он действительно немного приподнимается повыше, его голова и грудь оказываются надо мной, а в ягодицы упирается нечто гладкое, упругое и безволосое. И весьма-весьма внушительное - поболее человеческого варианта. Ну, либо вблизи мне так просто казалось.
Было приятно, что не только меня охватил голод сексусального порядка и жар. Не только я задыхалась от страсти, не только по моей коже проходили импульсы возбуждения.
Дыхание Агха было громким и прерывистым и Каждый его вздох поднимал не только волосы на моем затылке, но и мурашки. Его широкая грудь - пушистая и мягкая, то и дело касалась моей спины, непроизвольно надавливая и вживаясь. Руки его по обеим сторонам от меня слегда дрожали от напряжения и то и дело нервно поводили когтями, вбирая под себя ткань одеяла.