тоже не поссорились.
Олег из «Ригеля» вскоре уволился, правильно и сделал, нет
смысла иметь дело с ненадежными партнерами. А Варков с той
поры, когда дела в его фирме идут не очень хорошо, наведывался
к нам с требованием вернуть деньги. Я, дура, в первый его визит,
полушутя пообещала, что верну ему триста тысяч. Когда-нибудь.
А он шутки не понял.
Где я взяла деньги на акции? Договорилась с Драевым и заняла
у «Строительной Азбуки», под процент. Не маленький, но
реальный. И под гарантию будущих дивидендов. Триста тысяч
отдала сразу, из денег от «Ригеля». А оставшуюся сумму погасила
дивидендами уже в следующем году. Строительство в Эстонии
разрасталось, и дела в сфере торговли стройматериалами шли
хорошо, наши магазины находились в хороших местах, имели
надежных поставщиков и опытных продавцов. И управлялись
хорошо, скажу без скромности. Поэтому и ребята из
«Строительной Азбуки» через пять лет и разрешили мне оставить
эти десять процентов акций. За деньги, конечно. И «Ригель» к
тому времени уже продал свою долю «Ригеля-СА» главному
акционеру. За сумму меньшую, чем миллион. Но уж очень им
деньги были нужны.
Вот такая история, и больше я эту тему я не хотела обсуждать,
что и заявила нежданному гостю. Варков еще минут пять при
полном моем молчании произносил монолог на тему, что я уже
много лет обещаю вернуть деньги, но слово свое не держу, понял,
что опять пришел впустую и удалился, не попрощавшись.
Но он не был последним моим визитеров сегодня. Уже магазин
закрылся, когда в дверь моего кабинета кто-то робко постучал.
– Входите! Смелее! – крикнула я.
– Разрешите? – в дверях стоял Урмас в хорошем темном кос-
тюме, при галстуке и с большим букетом желтых роз.
– Входи, Урмас, какой ты красивый сегодня. Уж точно не
скажешь, что ты – плотник и паркет укладывал три дня назад! – я
давно привыкла к тому, что у эстонцев привычное – обращение на
128
«ты», даже, если тот же Урмас значительно меня старше. Мой
посетитель, как показал наш дальнейший разговор, использовал
русскую манеру общения на «вы».
– А я ушел от Ашота. Доделал паркет, сказал ему, пусть за-
платит, сколько считает нужным, и ушел. Найду где работать.
Умелые руки и хорошая голова всегда будут кому-то нужны. Это
вам! – он протянул мне букет.
– А какой сегодня повод для цветов? Хотя сказу скажу, Урмас,
мне приятно! – я взяла цветы, не могла отказаться. – Какой
красивый букет! Мне давно цветов не дарили.
Действительно последние цветы я получила на 8 марта, нет,
забыла, дети подарили букет на день матери, это было месяц
назад! И Илья тогда букет мне принес.
– Я рад, что вам понравился мой подарок. А букет – это просто
так, повода нет. Решил подарить красивой женщине цветы.
Вот так, Ольга, ты красивая, и мужчинам нравишься. Один
крупный недостаток – ревешь по утрам.
– И еще, - продолжил Урмас, – я хотел бы пригласить вас на
ужин, в какой-нибудь хороший ресторан.
– Жена ругаться не будет? – слегка съязвила я. – А еще, я не
хотела бы вводить тебя в лишние траты, не думаю, что Ашот
заплатил много, он скряга известный!
Мой поклонник не обиделся:
– Ольга, я разведен уже пять лет. У меня сегодня только одна
женщина, которая на меня имеет влияние – моя дочь, но ей уже
двадцать два и она замужем. Что касается денег, то я живу
скромно, спиртным не увлекаюсь и не курю, денег на ресторан у
меня хватит! Если пожелаете, то можем счет поделить пополам,
чтобы вы не чувствовали себя чем-то обязанной. – Урмас говорил
все по-доброму и спокойно.
- Спасибо за приглашение, оно такое неожиданное. Но сегодня
точно ничего не получится, – я формулировала вежливый и
твердый отказ. Не до ресторанов мне пока. – Дома у меня трое
детей, мама завтра уезжает, надо помочь ей собраться…
– А я и не рассчитывал на сегодняшний вечер, это было бы
слишком большой для меня удачей. Я буду ждать, пока у вас
129
появится возможность принять мое приглашение, – Урмас
говорил, как дворянин или дипломат.
Мы поболтали еще минут десять, большей частью о детях. К
ним я и поспешила. И маму надо было действительно собирать в
дорогу.
Во вторник проводила на поезд маму.
А в среду часов в двенадцать позвонила Зоя Маджидовна,