Дубовое полено наконец прогорело и разломилось надвое, и вверх взметнулся сноп искр. Ветер ворчал в дымоходе и завывал высоко-высоко в карнизах. Они втроем сидели у огня и ждали — Марта, Джон и Джейсон.
— Это меня беспокоит, — сказал Джейсон. — Откуда они знают? Откуда они могли узнать, что здесь кто-то есть? Им вполне естественно было бы предположить, что с Земли были унесены все. Должны были думать, что возвращаются на необитаемую планету. Они бы знали, по крайней мере, допускали, что здесь остались роботы, и ожидали бы их тут найти. Они могли логически предположить, что найдут цивилизацию роботов, но они не могли знать…
— Не волнуйся об этом, — сказал Джон. — Мы достаточно скоро узнаем. Важно то, что ты говорил с ними совершенно правильно. Они теперь теряются в догадках, они глубоко озадачены. Твои реакции были нетипичны, и они забеспокоились, не знают, что думать. Сейчас там, поди, пытаются тебя разгадать.
— Да и что бы ни было, — заметила Марта, — не стоит тебе так переживать. Речь не идет о жизни и смерти.
— Для меня идет, — возразил Джейсон. — И для Красного Облака. Мы не можем им позволить все погубить.
— Может быть, они и не погубят.
— Еще одна планета, которую они могут захватить. Ты думаешь, они упустят такую возможность?
— Но это планета с уже истощенными ресурсами, — проговорил Джон. — Они это знают они сами их истощили.
— Полезные ископаемые, конечно, да, — ответил Джейсон. — Не осталось руд, почти не осталось угля и нефти. Хотя они, возможно, смогли бы добыть много полезного из развалин — там еще не все проржавело. И города явились бы источником строительного камня. После Исчезновения снова выросли леса, они сейчас не хуже, чем были, когда на материк впервые пришли европейцы.
То же можно сказать и обо всем остальном мире. Снова первобытный лес. Прекрасный, обильный лесоматериал. Земля обновилась, она опять плодородна, как и до того, как человек впервые ее распахал и засеял. Водоемы полны рыбы.
— Мы можем с ними поторговаться, — сказала Марта. — Можем поговорить.
— Нам не о чем торговаться, — с горечью ответил Джейсон. — Мы можем взывать к их милосердию, но я на это не надеюсь.
В вестибюле послышались тяжелые шаги. Джейсон вскочил на ноги.
— Это всего лишь Езекия, — сказала Марта. — Тэтчер посылал за ним робота.
Езекия вошел в комнату.
— Не было никого, — проговорил он, — кто мог бы сообщить о моем приходе. Надеюсь, я не нарушил приличий.
— Конечно, нет, — ответила Марта. — Спасибо, что ты пришел. Садись, пожалуйста.
— Мне нет необходимости сидеть, — чопорно произнес Езекия.
— К черту, Езекия, кончай изображать тут нам смиренность, — сказал Джейсон. — В этом доме ты такой же, как все.
— Благодарю вас, мистер Джейсон, — ответил робот. Он опустился на кушетку. — Должен признаться, что я пристрастился к этому человеческому обычаю — сидеть. В моем случае на то нет ни малейшей причины, однако мне это очень нравится, хотя я и подозреваю, что удовольствие мое греховно.
Мне сказали, что вы получили известия от направляющихся к нам Людей.
Помимо того, что я понимаю, какая проблема возникнет с их грядущим прибытием, я с большим нетерпением ожидаю возможности получить от них некоторые сведения относительно развития их веры и религии. Было бы утешением…
— Не видать тебе никакого утешения, — сказал ему Джон. — И не надейся. У них на планете я не видал никаких свидетельств религиозной веры.
— Совсем никаких свидетельств, сэр?
— Никаких. Ни церквей, ни мест для сотворения молитв, ни желания это делать. Никаких священников. И не смотри столь удивленно. Разумеется, общество вполне может обходиться без всякой веры; в сущности, еще до Исчезновения почти так и было. И на всякий случай могу добавить, что нет никаких свидетельств тому, чтобы отсутствие веры имело какое-то отношение к Исчезновению.
— Мне все равно, во что они верят или не верят, — сказал Джейсон. — Давайте не будем уклоняться в сторону. Как Люди могли узнать, что здесь кто-то есть? Джон, ты случайно не…
— Нет, — ответил Джон. — Я уверен. Я очень старался не навести их как-нибудь на мысль, что я с Земли. Я абсолютно убежден, что ничего не говорил…
— Тогда как? Никто из наших там не бывал. Если бы были, они бы сказали нам, непременно. Все эти годы мы думали о том, что случилось с Людьми. Этот вопрос никогда надолго не покидал наши мысли.
— Ты не подумал, что Люди могли услышать об этом от каких-то других разумных существ? Путешествуя по галактике, мы не скрывали, откуда мы и как путешествуем…
— Значит, ты думаешь, что они могут также знать и о путешествиях среди звезд?
— Возможно, — сказал Джон. — Вспомни, Люди ведь тоже летают меж звезд. У них есть корабли, они могли побывать на многих планетах. Я знаю, что они совершали экспедиции. При этом они могли вступить в контакт с какими-нибудь разумными существами, а среди них с теми же, что и мы.
— Наши контакты были не слишком успешны.
— Возможно, и их тоже. Но если бы им удалось установить хоть какой-то контакт с теми, с кем встречались мы, то первым делом они бы узнали, что другие, похожие на них, уже посещали планету и делали это совершенно иным способом, чем они. Эти Люди не глупы, Джейсон. Они могут сложить вместе два и два.
— Но ты об этом ничего не слышал. Никаких намеков. За все время, что был на их планете.
Джон покачал головой:
— Только то, что они наконец обнаружили местоположение Земли и несколько месяцев спустя выслали разведывательный корабль. Ты, однако, должен понимать, что у меня не было возможности проникнуть в их правительственные или научные круги. Я слышал только то, что простые люди знали или могли прочесть в своих изданиях.
— Ты полагаешь, что если правительство знало, оно могло хранить это в тайне?
— Почему бы нет. Не знаю, каковы были бы причины такой секретности, но это возможно.
Кто-то мягко прошел через вестибюль к дверям комнаты, где они сидели.
— Это Красное Облако, — сказал Джейсон. Он поднялся и встретил своего старого друга у порога.
— Прости, что поднял тебя с постели, Гораций, но утром они будут здесь.
— Я бы ни за что на свете не пропустил это бдение у гроба, — ответил Гораций Красное Облако.
— Бдение?
— Конечно. Обычай древних варваров из-за океана. Не индейская глупость.
— Ты имеешь в виду — сидеть подле покойника.
— И на этот раз, — сказал Гораций, — покойник — планета и народ. Моя планета и мой народ.
— Они могли измениться, — проговорила Марта. — За тысячи лет у них могли несколько измениться взгляды, появиться новая мораль, они могли немного повзрослеть. Может быть, это теперь совсем другая культура.
Красное Облако покачал головой:
— Судя по тому, что нам рассказывал Джон, он так не думает. Это та же самая старая культура, быть может, лишь более умная, более хитрая. Такие никогда не меняются. Машина что-то делает с человеком; она его ожесточает.
Она служит буфером между ним и окружающим его миром, и это действует на него губительно, пробуждая соглашательский инстинкт и порождая жадность, которая лишает человека человечности.
— Я боюсь, — сказал Джейсон, — если вы это хотите от меня услышать.
— Я послал вверх по реке каноэ, чтобы известить Стэнли — так, по-моему, его зовут, — произнес Красное Облако. — Хотя я не понимаю, почему мы с ним носимся.
— Это касается нас всех. Он имеет право находиться здесь, если захочет прийти.
— Помнишь, что сказала та штуковина. Мы — преходящий фактор…
— Я полагаю, это так и есть, — сказал Джейсон. — Трилобиты были преходящим фактором. И динозавры. Я полагаю, роботы имеют право думать — и даже считать — что переживут нас всех.
— Если они переживут, — ответил Красное Облако, — то так им и надо.
Глава 29
Они прибыли на рассвете, их маленький аппарат мягко приземлился на кукурузном поле; при этом он опрокинул и рассыпал один кукурузный сноп и раздавил три тыквы. Маленькая группка из четырех людей и одного робота ожидала на краю поля. Джейсон знал, что вокруг находятся остальные роботы, но только они прячутся, с благоговением взирая на эту спустившуюся с неба машину. Когда открылся люк, из него вышли двое. Высокие, широкоплечие, в простых серых куртках и брюках, на голове у них были надеты маленькие шапочки.