внутри них, постепенно растворяясь в крови.
Оливия не переживала за свой новый статус. Уверенная в ошибке Снежного пламени, она надеялась на помощь отца и поддержку Рокаэля. Они обязательно придумают, как выбраться из этих брачных пут и она больше никогда не встанет в круг избранных. По крайней мере, в обозримом будущем.
Резкий разворот и она взлетает вверх, выпорхнув, как птица, из своих мыслей в реальность. Не успев испугаться, она вновь оказывается в крепких руках наставника, и вновь её ноги вторят его в танце.
— Не грусти, Лив, — шепнул ей в ухо Рокаэль. — Это всё мелочи. Разберемся.
Вместе с его словами в тело проникла уверенность, что так и будет. Она забудет Маркеля, сотрет из памяти бирюзу его глаз и заживет новой жизнью. Жизнью, где огненному лорду нет места.
Огненный дракон со своей брюнеткой, как назойливая муха, кружил рядом. Прожигая взглядом, он пытался что‑то сказать глазами, но Оливия отворачивалась, как только замечала его. Уж лучше уткнуться наставнику в грудь и не видеть ничего перед собой, чем смотреть в глаза этому предателю.
— Забудь о нем, как я забыл о ней, — твердо сказал Рокаэль, поймав взгляд девушки. — Не трать ни минуты на мысли о нем, и ты сама заметишь, каким незначительным он стал.
Благодарно улыбнувшись мужчине, она сжала его плечо. Девушка подумала, что он поймет этот маленький жест поддержки. Оливия его не жалела — она сопереживала. Зеркально чувствуя все прелести измены, она долго смотрела в темно — зеленые глаза Рокаэля.
— И Вы не забудьте о своих словах, наставник, — сказала она, не отрывая глаз.
Когда среди танцующих остались только они? Когда ветер унес в открытые окна последнюю ноту? Девушка не знала.
Поклонившись, как полагает обычаям, Сандару и Лизабет, Оливия с Рокаэлем, объединенные одним желанием обсудить случившееся, ловко просочились сквозь толпу, как вода, сквозь камни.
Сквозь легкий занавес, отделяющий зал от веранды, были видны лишь силуэты мужчины и женщины. Им предстоял серьезный разговор, и лишним ушам здесь не было места.
Мраморная балюстрада горным хребтом тянулась на всем протяжении веранды. Прикоснувшись к поверхности камня, Оливия не ощущала холода. Зато прекрасно — мужчину за своей спиной.
Замок, как и множество стен обитания снежных драконов, находился в долине, одной стороной уходя в гору. Но замок Лив был особенный — только в нем, единственном в долине, горело Снежное пламя, наполняя силой драконов, и даря магию своим детям.
Это был несомненный плюс. Но и минусы тоже были — гости в их замке не иссякали никогда. Семьи снежных драконов долины стремились напитаться магией, вновь и вновь прося допустить их к волшебному огню.
Кто‑то считал его артефактом, кто‑то магией в чистом виде, а кто‑то проводником между Создателем и снежными драконами. Как было на самом деле, уже никто не скажет. Множество легенд противоречит друг другу, поэтому каждый верит в то, что ближе и понятней для него.
Оливия верила, что у Снежного пламени есть душа. Пустить или не пустить в зал пришедших с просьбой о пополнении силы драконов — решал сам огонь. Ей везло — Снежное пламя всегда пускало девушку к себе.
Еще маленькая, она часы играла с его языками и искрами, пока родители занимались своими делами. Няни не могли усмотреть за шустрой девочкой и сбивались с ног в поисках пропажи. Уже после они поняли, где пропадает маленькая драконица, и терпеливо ждали под дверьми зала. Пламя не пускало их, позволяя девочке самой решать, когда завершить их общение.
И теперь Оливия была уверена — Снежное пламя все исправит и снимет печати.
— Лив, наш брак — фикция, — вечерний ветер подхватил голос Рокаэля и унес в сад. Вдали, в лучах заходящего солнца, блестело Лиловое озеро. Сейчас оно казалось практически черным, с серебристыми прожилками и серыми тенями гор.
— Конечно, — с готовностью подтвердила девушка, оборачиваясь к наставнику. Его черные, коротко — подстриженные волосы, практически не трогал ветер. — Я уже думала обратиться к отцу и сказать об ошибке.
Мужчина внимательно следил за девушкой, про себя хваля её за внутреннюю силу. Все‑таки он вырастил хорошего воина и отличного человека. Не моргнув глазом, она с готовностью согласилась с его словами и сейчас доверчиво смотрела ему в глаза.
— Лив, а ты не знаешь, почему так произошло? — вопрос, который словно жужжащий шмель сидел внутри него, вырвался наружу.
Девушка мгновенно опустила взгляд, гипнотизируя его застежки на камзоле, и закусила губу. Приподняв пальцами её подбородок, Рокаэль окончательно убедился — без участия Оливии не обошлось.