Легкие шаги по освещенному утренним светом коридору практически не слышны в спящем замке. Девушка замирает перед высокими резными дверьми и робко кладет руку на ручку. Но пламя впервые не пускает Оливию в зал.
В непонимании девушка снова и снова дергает ручку, не веря в происходящее.
— Почему? — отчаянное восклицание прорезало тишину коридора, поглощаясь мягкими узорчатыми коврами.
Прикоснувшись лбом к деревянной поверхности двери, Оливия не могла поверить своим глазам. Всегда, стоило ей лишь прикоснуться к ручке, двери приветливо распахивались перед девушкой, приглашая к себе.
Но со вчерашнего дня все шло наперекосяк. Весь мир молодой драконицы сделал кульбит и был неузнаваем. Привычный и комфортный, теперь как платье с другого плеча, он не был в пору.
Дыхание в легких сперло от еле сдерживаемых рыданий. Оливия держалась вечер, держалась ночь, но утро её добило. Стукнув кулачком по двери, она только было набрала полные легкие для проклятья, как её руку обхватила мужская ладонь.
Как испуганный зверек, девушка отскочила в сторону, приложив руку к груди, и посмотрела в глаза Маркеля. Слезы мгновенно высохли, уступив место горечи во рту. Она начинала его ненавидеть.
И ей было все равно на его помятый вид, на красные сосуды глаз, на всклокоченные волосы. От него шел шлейф духов брюнетки, и этого было достаточно для ненависти.
Он был её, когда‑то. Но теперь он весь пропах изменой. И пусть соперница теперь законная жена, и эта парочка уж точно скрепила брак, она все равно хочет плюнуть ему в лицо.
Только воспитание остановило Оливию от столь низменного поступка. Мама всегда твердила ей, что она должна быть выше всего этого. Ха, легко говорить, когда язык так и чешется плюнуть всяким гадам в лицо!
— Ливи, — прищурив один глаз, Маркель сделал шаг в сторону девушки.
— Не смей! — Оливия отпрянула еще дальше.
Скривившись, как от зубной боли, мужчина не знал, с чего начать разговор. Он так же, как и девушка, практически не спал всю ночь. Нет — нет, не из‑за молодой супруги — ту он умело напоил вином и отнес спать. А из‑за этой маленькой блондинки. Еще недавно его блондинки.
Ярость вновь поднялась в Маркеле. Прикрыв глаза, чтобы не испугать бывшую невесту силой эмоций, отразившихся в его глазах, мужчина постарался успокоиться.
— Что это за выходка с браком? — словно чеканил слова огненный дракон.
И с этим вопросом Оливия поняла — ненависти нет предела.
Океанской волной злость окатила девушку с головы до ног. Негодование заставило напрячься каждую клеточку тела, и Оливия еле сдержала обращение. Недавно вставшая на крыло, она еще плохо контролировала процесс оборота, и сейчас огромные когти впивались в нежную кожу ладони.
— Что? — обманчиво спокойно спросила Оливия мужчину. Маркель неотрывно смотрел на девушку, и как только сделал шаг на встречу, тонкий женский пальчик уперся ему в грудь.
— Ты! Ты, который зарывался в волосы той брюнетки! Ты, который целовал чужие губы! Ты, который предал меня прямо на полу! — Оливия с такой силой тыкала пальцем в грудь мужчины, что он стал невольно пятиться назад. — И ты еще смеешь спрашивать меня о браке?
Гордо подняв лицо к Маркелю, Оливия поняла, что не желает делить с ним даже воздух, которым дышит. Слова показались бесполезными, бессмысленными, не способными ничего изменить. Боль от измены все еще пульсировала внутри, и она решила, что не будет перед ним оправдываться.
Смотреть на бывшего жениха было физически больно. Воспоминания их поцелуев сразу заполняли сознание, плавно перетекая в картины измены, навсегда отравляя память о Маркеле.
Оливия отступила назад, но не успела убрать руку. Мужчина с силой потянул за неё и впечатал в себя покачнувшуюся девушку.
— Послушай! — пытался достучаться до вырывающейся Оливии он. — Да послушай же ты!
— Отпусти меня! — во весь голос крикнула она, но хватка мужчины стала сильнее. — Ливи, ты не то видела!
— Конечно! Я не настолько наивна, Маркель, чтобы не понять, чем вы там занимались!
— Но ты же не подпускала меня близко! Я не железный! Я — мужчина! — Маркель пытался поймать взгляд девушки.
Оливия больше не дергалась в руках. Стоя на цыпочках, со сдавленными руками мужчины плечами, она стала воплощением достоинства рода снежных драконов.
— Ты не мужчина, Маркель, — сказала она, глядя прямо ему в бирюзовые глаза. — Ты похотливое животное.