Дункан посидел еще несколько минут в тишине перед погасшим экраном. В то, что происходящее не эксперимент, он не поверил, слишком уже всё чудно выглядело снаружи. Не хотят говорить, ну и ладно. Его задача — лечить людей. Тьфу ты, то есть эльфов. Не так-то просто к этому быстро привыкнуть.
_______________________________________________________________________
Также, если книга вас заинтересовала, автор нескромно просит поставить ей "Мне нравится". ну и всегда очень рада комментариям!
Глава 8
Дни в преддверии представления прошли суматошно, хотя король им, естественно, и не занимался. Но вот эти дергания за ниточки старых связей, поиск информации в обход своей же тайной службы: кто-то же сообщил Лоргану, что король отправится в Омьяжгере, и позднее, что он уже там и пора крушить башню. Задача с распределением аэрокаров и завершающаяся установка малого замкового щита… И это всё помимо текущих вопросов, которые ждать тоже не собирались. Бремя короны не было легким, но Анарион по этому поводу никогда и не заблуждался.
Беседа с доктором вышла короткая, но содержательная. Кажется, каждый из них вынес из нее главное для себя: Дункан — круг своих задач и возможностей, а его величество убедился, что Джарэд (его друг-землянин, взявшийся помочь в этом вопросе) выбрал человека с устойчивым психотипом: Копалиани не впал в панику, не стремился быстрее улететь восвояси и в отчаянии не рвал на себе волосы. Ко всем вопросам и неудобствам хирург подошел с рациональной стороны, и такой подход Анариона очень даже порадовал. Молодой король терпеть не мог истеричных личностей в своем окружении. Тем более если это были мужчины.
В этот раз, впрочем, как и во все последние дни, из рабочего кабинета Анариона глубоко за полночь выгнал Тирон, приведший прислугу делать уборку. Быстро сполоснувшись, король рухнул на кровать и тут же отключился. Но просто набраться сил не вышло. Откуда-то из подсознания разум вытащил образ девушки. Незнакомка не имела каких-то конкретных очертаний, но молодой король чувствовал, что знает, кто она. Ее смутное присутствие во сне будоражило. Его величество протянул руку, и она погрузилась в шелковистые, дивно мягкие и черные, словно обсидиан, волосы незнакомки. Прядки струились между его пальцами, ускоряя сердцебиение… Но тут картинка исказилась, кисть оказалась погруженной, насколько это возможно, в короткий, но очень плотный ежик. Анарион от неожиданности проснулся.
Его рука зарылась в шерсть дрыхнувшего рядом Кьюила. Пришел, видимо, подлец, среди ночи и внаглую опять запрыгнул в королевскую постель.
— Кью, быстро пошел на пол! Или вон на диван! Сколько раз тебе можно говорить! — стараясь, чтобы его голос звучал рассерженно, скомандовал король, трепля рысь за шерсть в районе шеи.
Питомец и хвостом не пошевелил, делая вид, что крепко спит.
— Давай-давай! — повторил Анарион, прилагая уже значительные усилия, чтобы спихнуть животное с кровати. — Вот я скоро женюсь, и что? Ты мне придешь вот так и _IOmDhzJ королеву раздавишь?!
Валинорские рыси не чета земным — они были размером со среднего тигра. И сто тридцать — сто пятьдесят килограммов живого мяса вот так легко удалить с постели не получилось. Нахал же едва повел ухом, вроде как: «Женишься?! Ну-ну!» Терпение короля лопнуло, и он, встав, указал пальцем в сторону дивана.
— Или ты сейчас же перебираешься к себе, или завтра я закрою в спальню дверь!
О, это эльф сотворить мог! Уже проходили. Кьюил, который был уверен, что не король его приручил, а именно он — короля, нехотя потянулся и с недовольным видом стек с кровати. В коридоре остаться нельзя — кто же тогда защитит его питомца? У Анариона слишком много врагов, а рыси в ответе за тех, кого приручили…
Его величество победно выдохнул, отряхнул край простыни и снова лег. За окном уже начинало светать, и сон ускользнул. Однако, несмотря на то что король не видел лица девушки, сейчас, в состоянии бодрствования, Анарион не сомневался, кто она. Его величество рассчитывал, что воспоминания о той злополучной ночи в Чуждых землях с каждым днем станут всё тусклее, но, похоже, выходило наоборот.
Первое время это были, как и сразу после пробуждения в степи, лишь нечеткие образы и несколько предложений, сказанных Тиадрой. Молодой король помнил: сквозь пелену непередаваемой боли княжна заставляла его выпить какой-то отвар. И дальше хаотичные вспышки сознания, как боль притупилась, а потом резко, видимо, на контрасте, такая… благодатная нега, разлившаяся по всему телу. Снова волны желания… и удовольствие. Запретное. Неприемлемое для них обоих. Но до чего же сладкое…