Ну да, да — трахал жену своего командира! И он узнал об этом! И меня гнобил! И пришлось мне уволиться. Чего уж перед собой-то изображать святую невинность… был такой грех. Или скорее — грехи.
Или не грех, если у нас любовь была? Любил я ее, и сейчас люблю… Любила ли меня она? Или был я для нее только лишь развлечением, отдушиной в тесном мирке забытого богом гарнизона? Может быть и так, хотя думать хочется совсем другое.
Не знаю, вот и все! Ну не знаю я! Не умею мысли читать. А слова… слова были правильные: «Люблю! Мой любимый!» — и все такое прочее. Вот только как речь заходила о том, чтобы послать подальше своего майора и зажить крепкой ячейкой общества — тут же на попятную: «Мы должны подождать! Это не такое простое дело, с бухты-барахты решать нельзя! Мы должны быть уверены в своих чувствах!». А когда майор нас все-таки накрыл — сразу визг, что это была секундная слабость, и что это я, негодный такой, виноват в ее падении. Так на нее наехал, что она не смогла сопротивляться моей смазливой мордашке! Заставил! Отвратительно… До сих пор как вспомню — мороз по коже. Хорошо хоть комбат побоялся меня физически покарать — плечи у меня соответствующие росту, а он вот им совсем даже не вышел…
Почему я не строил свою судьбу, окучивая какую-нибудь из свободных, незамужних девиц? Почему обязательно замужнюю, да еще и жену своего командира? Да когда же любовь спрашивала, кого надо любить?! Вот влюбился я в эту проклятую ведьму, да и все тут! Приворожила, чертовка!
Кстати — мне и вправду говорили, что Танька меня каким-то образом приворожила. Мол, она рыжая, да и в родне у нее ведьмы были, так что ничего удивительного нет. Только я в эту мистическую чушь не верю. Во всех этих экстрасенсов, колдунов-аферистов. Я бы их сходу сажал, мерзавцев! Деньги сосут с народа, и ни черта никому не помогают! Мошенники проклятые!
Но хватит об этой чуши. Моя жизнь не предполагает ни малейшей мистической составляющей. Я не какой-то там малограмотный идиот, бегающий к бабкам-знахаркам и колдунам-лекарям! Для лечения есть нормальные больницы с нормальными врачами, а всему остальному место в книжках жанра фэнтези. И только так.
Уазик загнал во двор, благо что двор был большущим, видать когда-то сюда въезжали лошадиные упряжки, и может быть даже не одна. Что там какой-то уазик, сразу потерявшийся в углу возле бани?
Кстати, посмотрел и баню. Удивился. На удивление добротное сооружение — крепкая, явно не так давно подновленная печь с вмазанным в нее огромным котлом, свежие, не успевшие потемнеть лавки, поленница дров рядом, у входа в предбанник — все, как полагается! Очень даже приличное сооружение. Похоже, что его реанимировал мой предшественник, вероятно любивший попариться в такой вот русской бане. Я не особо истовый любитель всевозможных бань, но почему бы и не попариться? Тем более, что мыться-то где-то надо, не только из летнего душа за заднем дворе!
Да, был и летний душ, и тоже устроен скорее всего моим предшественником. Сделано хорошо, надежно, здоровенный бак на крыше, выкрашенный черной краской — по уму сделано, как надо.
И все-таки странно — чего не хватало этому мужику? Какого черта он отсюда уехал? Все наладил, отремонтировал, построил, и… в бега! Впрочем мне ли это говорить? Я-то какого черта ударился в бега, уволившись со службы? У всех свои обстоятельства…
Но да ладно. Первым делом — пойду знакомиться с главой администрации, как там бишь его звать? Эмм… записано… Танюшкин Семен Васильевич. Тьфу! Это надо же такую фамилию заполучить! Нет, бывают фамилии и гораздо хуже — я в сети такие фамилии видел, их даже выговаривать стремно — получается матерно. Но Танюшкин?!
Ох как не нравится мне такая фамилия! Напоминающая о том, чего хотелось бы забыть. Влез в самую что ни на есть глухомань, и на тебе — глава администрации с фамилией Танюшкин!
Бросил на сиденье уазика кожаную папку, без которой немыслим ни один участковый (для солидности, чего уж там), выехал со двора и отправился искать главу администрации — надо же знакомиться? С фермером сведу знакомство потом, когда настроение появится.
Честно сказать, настроения для этого не было никакого. Вот недолюбливаю я новую крестьянскую аристократию, ранее метко именуемую «кулаками», и ничего с собой не могу поделать. Мама была ярой коммунисткой, вот и во мне зреют гроздья гнева: «Взять все, и поделить!». Шучу, конечно… но и правда этих «новых кулаков» недолюбливаю. Генетическая память?