Муж мелко закивал головой и поспешил набить рот. Подобная реакция не стала для меня чем-то удивительным, а после его откровенной беседы с матерью на кухне я и вовсе была готова ко всему.
– Видишь, хочет! А она ни в какую!
Можно подумать меня кто-то уговаривал. Как легко делать заявления, когда чувствуешь власть и находишься в среде единомышленников. Почти все представительницы прекрасного пола бросали на меня укоризненные взгляды. Присутствовавшие мужчины предпочли не вмешиваться и сбились в кучку перед телевизором. И только мой муж остался на месте и выслушивал, как меня опускают на дно.
– Ладно в жизни бы нужным занималась, а то и здесь – ерунда! Вот что это за работа – фигурки делать! Кому они нужны, эти фигурки? Человек должен обществу пользу приносить, а не финтифлюшки! Так хоть бы родила, больше толка было!
Заседание продолжалось. Я не могла оторвать от Марьи Тимофеевны пристального взгляда, но она так и не ответила на него. Создавалось впечатление, что меня здесь просто нет.
– У твоего Феди какая Анечка молодец! И готовит, и убирает, и работает, и двух деток родила! Всё успевает! А у моего Антоши? Ни-че-го!
– Какое вы имеете право меня унижать? – я нарушила данное обещание и высказалась. Моё терпение лопнуло.
– Да ты сама себя унизила! – наконец свекровь соизволила обратить на меня внимание. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Она была в своей стихии, среди родни, самая старшая из всех и безраздельно властвовала в этом маленьком мирке. А я была той, кто осмелился думать иначе, вести себя иначе, жить иначе! Да ещё и покусилась на единственного сына.
– Я живу так, как считаю нужным, и никто не имеет права лезть и указывать, как мне поступать!
Повисла тишина. Глаза женщин загорелись. Никто из них не собирался влезать в наш спор, чтобы урегулировать конфликт. Все жаждали крови и песка. Как на гладиаторской арене.
– Как тебе наглости хватает рот в чужом доме открывать! Тебя мать совсем ничему не научила?
Я резко встала и случайно стукнула тарелкой по столу. Мужчины повернули головы и насторожились.
– Не смейте трогать мою маму!
– А то что? Ударишь?! – заголосила свекровь, бросая мне вызов.
– Да как вы можете! Я жена вашего сына и вам должно быть стыдно так себя вести! Чего вы добиваетесь? Зачем ссорите всех между собой? Кому от этого лучше будет? Неужели ваша правота вам дороже, чем мир и лад в семье?! – У меня в глазах стояли слезы. – А ты, Антон, что ты молчишь? Или нравится, когда твою жену поливают грязью?
Антон замер. Он сжал в руке салфетку, пальцы сильно побелели и слились со скатертью.
– Так, всё, – Нина Тимофеевна обхватила меня за плечи, ободрительно встряхнула и обратилась к сестре. – Маша, перестань. Сегодня ты перегнула палку. Вынуждена тебя огорчить! Все прекрасно знают, как ты подпалила этот злосчастный пирог, чтобы выставить её дурой и затеять нужный разговор! Не забывай, я с тобой росла, и многое могу поведать! – Нина Тимофеевна грозно постучала по спинке стула указательным пальцем и увела меня на кухню.
В комнате послышались стоны. Марье Тимофеевне стало плохо. Не знаю, разыгрывала она очередной спектакль или действительно перенервничала, когда неожиданно против неё ополчилась родная сестра, меня это больше не касалось. С пустым взглядом я сидела у плиты и пыталась унять дрожь. Я понимала – это конец. Ни я, ни свекровь уже никогда не наладим отношения. И Бог мне свидетель, не я заварила эту кашу. Поведение Антона окончательно добило – он и не думал бежать на кухню. Всецело преданный маме и её прихотям, муж совершенно забыл обо мне, о женщине, которая любила его всем сердцем. Любила.
Осознание того, что чувства к мужу безвозвратно изменились, пришло внезапно. Нина Тимофеевна успокаивала меня, я даже кивала в ответ, но мысленно была далеко. Наши отношения с Антоном смогли выстоять только благодаря моему терпению и пониманию. Перебирая в голове прошлое, я с ужасом обнаружила, что муж никогда не был мне по-настоящему близок. Никогда не приносил в наше гнездышко ни веточки, ни цветочка, всем занималась я, а он просто тусовался рядом, пока ему было хорошо. Но стоило наступить трудным временам, он ничем не помогал. А если вдобавок они совпадали с желаниями свекрови, то без тени сомнений бросал меня одну и мчался к дорогой мамочке. Как я раньше этого не замечала? Всегда всё оправдывала, прощала, закрывала глаза… Здесь некого винить. Это мой промах. Никто кроме меня не выбирал этого мужчину…