-Доброе утро, прекрасные дамы! – принц Эжон свеж и бодр. Он протягивает руку Эллин, вежливо кивая Анаис и та исчезает вдруг куда-то, словно и не было ее.
«Предательница» - проносится в мыслях Эллин, но она тотчас забывает все эти мысли, их выбивает одно-единственное осознание: принц Эжон.
***
Двор смеется. Двор шепчется. Граф Морэ потирает руки: его род продолжает связь с родом короны. Конечно, дурно и спешно, но все же! Все же – это Эжон. Да и король не против, напротив, рад:
-Породнимся! Дожить бы…
Виконт Ленарк мрачнее тучи – его любовь утеряна. Она даже теперь не смотрит на него, появляясь и проходя рядом. А если и скользит по нему вдруг ее взгляд, то во взгляде том – пустота и бесконечная нежность к принцу Эжону.
И обвинить кого-то, кроме себя, виконт не может! И спешит, удаляясь от двора, на подступающую к земле войну.
Анаис улыбается. Она необычайно весела и довольна. И даже разговор отца о том, что и ей бы пора…не пугает и не отвращает. Анаис не зря читает памфлеты – в них она находит и путь к своему успеху. Ей не до морали – это для святых и наивных.
А Эллин счастлива так, как никогда прежде и ничего, кажется, не может омрачить ее счастья. В уме она уже прожила с Эжоном всю жизнь, родила ему трех детей и состарилась с ним, приняла смерть в один с ним же день.
Слепая наивность, невиданное прежде чувство, пробуждающее в ней красоту. Она становится грациознее, изящнее…
-Это весна! – вздыхают завистливо при дворе.
-Это любовь! – мрачнеют.
-Это ведет к боли, - замечают.
-Сказка, - улыбается Эллин. – Я в сказке!
***
-Ты мне дорога, - принц Эжон начинает этот разговор так, как начинал и многие другие разговоры. С насмешливой властностью, точно зная, что она замирает, слыша каждое его слово.
И Эллин, в самом деле, поддается ликованию в глубине сердца, думая, что вот он, вот он – день признания!
-Очень дорога. Ты умна, красива, заботлива и молода.
Еще не произнесена следующая часть фразы, а в глазах Эллин почему-то темнеет. Ей не хочется слушать дальше и хочется убежать, но Эжон сильнее ее и одно его присутствие парализует все существо Эллин и подчиняет ему.
-Но я принц, а скоро буду королем. И это накладывает на меня определенные обязательства…
«Всё» - четко понимает Эллин, ощущая одновременно, как внутри нее разрушается сказочный замок, как все, что казалось ей сказкой, выцветает и бледнеет, разбивается, чтобы не собраться.
Она еще не осознает, что это за «всё» такое, но чувствует, что это что-то скользкое, липкое и холодное.
-Одним словом, я надеюсь, что ты не будешь на меня злиться и обижаться. В конце концов, я действительно провел время хорошо и полагаю, что ты тоже.
Он словно не понимает, что каждое его слово уничтожает Эллин. Ему плевать. Он и не задумывался серьезно. Увидел классическую красавицу, увидел, как она реагирует на него и не удержался от того, чтобы не подчинить себе ее волю. Но сейчас время для серьезности и играм не место: король – его отец, вот-вот умрет, война на пороге…
***
Эллин уже не плачет – у нее нет слез. она сидит, раскачиваясь взад-вперед, как будто бы находя в этом успокоение. Ей бы хотелось, чтобы рядом была Анаис, но ее почему-то нет, а Мара – трепетно и доблестно заботится об Эллин вместо нее.
-Ничего-ничего, - утешает Мара, пусть грубо и неумело, но от этого хоть какое-то спасение все-таки наступает. Так даже более искренне, может быть, звучат слова. – Принц он всегда принц! У него долг! Он ведь знает, что ты испытываешь к нему, но все же… он невольник! Корона – это клетка, это тюрьма и она нависла над ним. И даже если он захочет разделить эту клетку с тобой…
Эллин вздрагивает – резко и неожиданно подумав о чем-то. Яростный триумф поднимается в ней, словно змея поднимает голову.
-Я ему еще покажу! – в глухой ярости рычит она, вскакивает и начинает метаться по комнате, влетая то в пуфики, то в скамеечки.
-Покажешь, - утешает Мара, догоняя и успокаивая взбешенную девушку. – Ты еще всем покажешь! Он будет долго страдать, зная, кого…
-Я…да я… выйду замуж! Я так выйду! – мстительно обещает Эллин, обращаясь не то к себе, не то к Маре, не то к потолку. – да я! Да он! Да все…
Она спохватывается. Ей хочется плясать от пришедшей в голову мысли. Виконт Ленарк! Он ведь любил ее? Пусть забирает! Она отдаст ему все свои чувства, всю свою нежность и состарится и умрет именно с ним, а не с каким-то там принцем!
-Дай мне…- Эллин задыхается от восторга к самой себе,- дай мне чернила, бумагу!