Мария Андреевна Чащина
Выбор
Из дайр'анского учения
Убийство живого существа допустимо, если популяция растёт гораздо быстрее, чем ресурсы для её существования. В этом случае убийство необходимо, поскольку оно помогает выживанию наиболее приспособленных и одновременно облегчает жизнь тем, кому не хватает пищи. Охоться на тех, кому не угрожает вымирание, выбирая тех, кто слаб или болен. Будь санитаром и очищай сообщество вида от недостойных. Всегда помни, что твоя первейшая цель — поддержание равновесия везде и всюду, куда заносит тебя судьба. Процветание сообщества всегда важнее, чем процветание какой-то отдельной его части. Иногда бывает так, что одна из частей начинает давить все остальные, как раковая опухоль в живом теле. Твоя обязанность в этом случае — вылечить страдающий организм, пусть даже путём ампутации повреждённых тканей. Природа всегда стремится к равновесию, но не к постоянству. Жизнь изменчива, но гармонична. Твой долг — поддерживать гармонию. Ты рождён убивать не просто так. Смерть есть залог многообразия жизни. Ты должен научиться поддерживать равновесие в мире, потому что именно для этого тебе дана способность убивать. Ведь ты живёшь не чтобы жить, а чтобы жили другие, те, кто достоин, а недостойные уходили. Помни — в природе жизнь того, кто стоит на вершине пищевой цепочки, стоит множества жизней тех, кто стоит ниже. Но помни и ещё одно — стоящий сверху ответственен за равновесие. Если он его не поддерживает, необходимо найти более страшного хищника. Если это необходимо, таким хищником обязан стать ты.
Часть первая
Слёзы убийц
Течение крови, страшная рана,
Предсмертный крик её добычи.
Её, охотницы — дайр'ана
Инстинкт с безумием граничит.
Глава первая
Он наблюдал за кучкой перепуганных вооружённых людей, собравшихся внизу, в центре зала. Он плохо понимал их язык, но столь простые реплики не понять было невозможно. Они были в смятении. И от них пахло страхом. Примитивные, слабые, глупые. Воина забавляло наблюдение за этими недоразвитыми млекопитающими. Он не хотел убивать их. Это сделали другие воины. Он же не видел никакого смысла в уничтожении столь слабых противников.
Он почуял кровь. Но его собратья просто свернули людям шеи, крови быть не должно! Заинтригованный, воин пошёл на запах. Скоро он обнаружил тело молодой человеческой самки. Очевидно, она пыталась убежать, и кто-то выстрелил ей в голову. Человеческая медицина была бессильна против подобной раны. Повинуясь внезапному порыву, воин извлёк из пояса шприц с лекарством. Средство последней надежды — так его товарищи называли этот препарат. Или спасёт, или убьёт. Неизвестно, подействует ли средство на человека, но этой женщине терять уже нечего. Воин ввёл ей лекарство и извлёк пулю из раны. Через некоторое время отверстие в черепе стало затягиваться. «Кажется, помогло», — подумал воин. Очень скоро он покинул Землю, и больше никогда не видел спасённую им молодую женщину. Ксалрас де Рикари не знал, что ей ещё суждено сыграть роль в истории его семьи.
Прошли десятилетия, и планета Земля изменилась. Люди совершили ошибку и едва не уничтожили свою цивилизацию. В страшной войне было потеряно многое. Около десяти процентов земной поверхности оказалось подвержено воздействию радиации. Спустя пятьдесят лет после окончания войны планетой управляли те, у кого были деньги — корпорации, захватившие или сохранившие с довоенных времён огромные комплексы по производству оружия. В некоторых странах они правили открыто, в других — через якобы избираемых народом посредников. С ними боролись повстанческие силы, но борьба казалась проигранной заранее. Постепенно повстанцы перешли к более жестким методам и даже сами себя стали называть террористами. Последствия третьей мировой войны для человечества оказались очень тяжёлыми, но всё могло быть и хуже. Многое уцелело, конца света не случилось, планета осталась жива. За Землёй стали приглядывать внимательные, нечеловечески внимательные глаза…
…Светловолосая девушка лежала на самом краю крыши, крупные локоны наполовину скрывали правильные черты лица. Сдвинуться чуть в сторону — и трагедия её жизни будет окончена. Очень хочется заплакать, но слёз нет. Есть только бьющаяся где-то очень глубоко боль, каждый удар которой постепенно увеличивает отчаяние. Ей не нужен тот, кто нуждается в ней, а она не нужна тому, кто нужен ей самой. Больше не нужна, бесполезна, ни на что не годна. И поэтому её можно выкинуть на помойку — в мир людей, туда, откуда она пришла. Но ведь она больше не принадлежит этому миру. «Ты был прав, Сайринат, — подумала она. — Ничто не даётся бесплатно».