Конечно, можно нанести удар сейчас, но Айюрната, как я писал раньше, не один год искала сторонников. Они продолжат её дело, а я не могу этого допустить. Я вижу только два способа заставить координаторов сканировать её память — найти что-то по-настоящему впечатляющее или обвинить её в другом серьёзном преступлении. Надеюсь, мы сумеем уничтожить её раньше, чем она сделает следующий ход.
Дата и время начала записи: 02.09.30 в 10:42:53
Локация: дом семьи Рикари, малая столовая на первом этаже.
Трёхмерное изображение показывает полутёмную комнату площадью пятнадцать квадратных метров. По комнате разбросаны пять овальных столиков, у каждого из которых по четыре кресла. Одну стену занимает большое увитое вьющимся растением окно. Лучи солнца едва пробиваются в комнату. На других стенах висят картины, портреты членов семьи. В углах в у противоположной от окна стены стоят скульптуры, изображающие двух крупных животных, похожих на помесь крокодила и собаки. На столике, стоящем напротив двери у окна, сервирован лёгкий завтрак на двоих, однако трапеза уже закончилась. Сбоку от окна сидит Алькирайя де Рикари в тёмной повседневной одежде, по правую руку от неё напротив окна сидит молодой воин в серебристо-синем костюме. У него светло-голубые льдистые глаза, кожа чуть светлее, чем у большинства представителей рода, жэх'тан средней длины, чёрного цвета, как и узор. Узор на лице и руках похож на случайные росчерки, оставленные кистью.
— Значит, ты — его наследница? — спрашивает воин.
— Да. А ты — сын. Лайрдан де Рикари. Шаен говорил, что тебе тридцать шесть. Прости за бестактность, но почему ты перешёл в семью отца именно сейчас?
Воин постучал когтями по столу, отбивая какой-то ритм, вздохнул.
— Моя мать была наследницей в другой семье. Насколько я знаю, по договору наследования она была почти бесправной. Договор был заключён ещё когда она была ребёнком. Не знаю, почему её семья согласилась отдать её на этих условиях. Она была обязана родить ребёнка одному из воинов моей бывшей семьи, но решила этого не делать…
— Разве генетический тест не проводится ещё до рождения? Семья должна была узнать, что ребёнок не от того воина.
Лайрдан ещё раз вздохнул и ответил:
— Очевидно, у неё были знакомые, которые предъявили семье ложные результаты теста. Двенадцать лет назад мать погибла в стычке в одном из пограничных миров. Совсем недавно мой о… воин, которого я считал своим отцом, узнал правду. Семья отреклась от меня по понятным причинам, бывшая семья матери меня тоже не приняла. И те, и другие имели на это право. Единственным, кто не смог не принять меня, оказался мой настоящий отец, которого я не видел ни разу в жизни. И самое мерзкое, у меня есть гены рода Эллир. Совсем немного, но меня раздражает сам факт.
— Такое ощущение, что ты воспринимаешь это как какое-то проклятие, — раздражённо сказала Алькирайя. — Между прочим, у твоего отца треть генов от Крадущихся. Тем не менее, он выжил на Леронской станции.
— Это могло быть простое везение, — ответил Лайрдан
— Сомневаюсь. Сайринат был — и думаю, есть — одним из сильнейших воинов своего поколения. Поговори с Шаеннатом, думаю, он сможет рассказать тебе достаточно, чтобы ты начал гордиться тем, кто твой отец.
— Не следует гордиться тем, в чём нет твоей заслуги.
— И нет причин стыдиться того, в чём нет твоей вины, — ответила Алькирайя. — Есть у тебя гены аль Эллир, ну и что? Это не делает тебя ни лучше, ни хуже, чем других. Посмотри на меня — я вообще не чистокровная дайр'ан, но я — равная среди равных.
— Ты чем-то похожа на мою мать. Она тоже была очень бледной, невысокой, цвет узора почти такой же. Правда, у неё глаза были светлее. Шаеннат эль Миол сказал, на нас могут охотиться. Это правда?
— Не знаю, но на моих охотах мне подозрительно часто попадались опасные животные, которых не должно быть в моей зоне. Один раз я убила животное, когти и клыки которого оказались смазаны ядом. Но в последнее время такие случаи прекратились. Уже месяца четыре не было ничего подозрительного.