Айюрната (поражённо): «Он решил уничтожить меня ценой своей жизни? Как он мог быть уверен в результате? Безумец!»
Шаеннат: «Это его стиль. Неважно, какой ценой, но он выиграл эту игру. Мы оба понимали, что иначе ты от нас не отвяжешься. Сайринат всего лишь защищал будущее своей семьи. По-моему, это хорошая смерть».
Айюрната: «А как же малышка Алькирайя? Думаю, в её возрасте подобное известие вполне может привести к психической травме. И почему ты так уверен, что победа за вами?»
Шаеннат: «Его наследница уже знает. Она приняла это известие достойно, как настоящая охотница. Она поняла, что это было единственное, что он мог сделать, чтобы защитить её от тебя и отомстить. В нашей победе я уверен по простой причине: сюда уже идут стражи, чтобы арестовать тебя по упомянутым мной обвинениям. Собственно, я болтаю с тобой только потому, что не знаю, чем ещё заняться, пока они придут».
Айюрната: «Как вы узнали правду о Леронском инциденте?»
Шаеннат: «Сайр хорошо умеет сопоставлять факты. У нас пока нет конкретных доказательств, но опытный менталист найдёт их в твоём сознании».
Шаеннат (участливо): «Ты пытаешься воспользоваться родовой способностью? Хочешь как можно быстрее покинуть реку жизни? Не выйдет».
Айюрната (в панике): «Что ты вколол мне?! Почему я… почему я не могу впасть в состояние медитации?»
Шаеннат: «Если я скажу, тебе не станет легче».
Айюраната (в гневе): «Ты (цензура!) И твой (цензура) дохлый дружок тоже! Почему вам (цензура) надо было обязательно (цензура) вставать у меня на пути?! (Цензура) ты (цезура)!»
Шаеннат (устало): «Хватит. Лучше поспи немного».
Айюрната (в гневе): «(Цензура)!»
Шаеннат: «Наконец заткнулась. Что за манеры для хранительницы рода?»
Шаги.
Грайтарналосс: «Шаеннат эль Миол ле Виа аль Лиондрэ, мы прибыли за обвиняемой Айюрнатой аль Лиондрэ».
Шаеннат: «Забирайте. Она проснётся часов через пять. Обязательно колите ей это каждые десять часов, в противном случае она может убить себя, пользуясь нашей родовой способностью. Здесь указан код препарата».
Грайтарланосс: «Благодарю. По моим сведениям, у тебя с собой должны быть какие-то данные по этому делу».
Шаеннат: «Верно, они здесь. (Пауза). Забавно, диктофон ещё пишет».
Шаеннат (едва слышно): «Игра окончена».
Дата и время окончания записи: 07.01.32 в 15:15:15
Эпилог
Смерть воина
Но крови слишком много станет
В потоке пробежавших дней.
И от смертей она устанет,
Тогда смерть явится за ней.
Он никогда не боялся смерти. Его рано познакомили со статистикой и шансами дожить до двухсот. Потом ему долго объясняли, что для воина позорно умереть от старости. Позорно умирать вслед за кем-то, как он собирался сделать. Но теперь всё изменилось. Он хочет жить, но вместо выбора, как обычно, лишь иллюзия. Выбор между нежелательным и неприемлемым.
Он снова одну за одной рассёк все ниточки, что могли удержать. Это было почти не больно — Сайринат слишком давно привык к мысли, что уже не живёт в полном смысле этого слова, поэтому он легко смог отказаться от возможного исцеления, которое предложил Шаеннат.
Вопреки статистике, вопреки его собственным желаниям смерть не приходила за ним, предоставив шанс уйти по-настоящему достойно. Шанс не просто убежать от бессмысленного существования, а отомстить. Сайринат умел и любил мстить, поэтому немногие решались вставать у него на пути.
Коготь вывел последнюю букву предсмертного письма. Сайринату было противно писать это, претворяясь слабым, униженным… уничтоженным. Странно, ведь он делал так не один раз, чтобы обмануть своих врагов. Видимо, так трудно было от того, что это письмо — последнее, что он оставит в этом мире. Это письмо — приговор для тех, кто его погубил.
На столе под рукой лежит кинжал. Последнее, что осталось — убедить своё подсознание, что пора умирать. Раньше он жаждал смерти и не мог обрести её. Теперь он хотел жить, но должен был умереть. Если бы он поступил по-другому, то перестал бы быть собой.
Воспоминания о несчастных на Леронской станции, которые умерли от его когтей. Смерть Миолины, деда, смерти почти всех, кого он знал… бессмысленные смерти! Разум ищет иную возможность отомстить, но все иные ходы приводят в тупик. Все, кроме одного. Он перестал бы быть собой, если бы не отомстил за свои страдания, за своё унижение и боль. Он искал другой способ. Шаеннат искал другой способ, не хотел отпускать своего любимого. Но даже Шаен признал, что другого выхода нет. Конечно, месть — не крайняя необходимость, её можно отсрочить на много лет, остались бы улики. Но всё решено, и нет времени оповестить Шаенната о том, что финальная стадия плана откладывается. А ещё есть обязательства перед семьёй и перед самим собой. Но рука по-прежнему не может протянуться к кинжалу. Из горла вырывается глухое рычание — отголосок закипающей внутри ненависти. И так хочется направить её хоть на кого-то! Хоть что-то сделать, чтобы больше не чувствовать себя бессильным что-то изменить!