— Ну? А дальше что было? — поторопила нетерпеливая Кошка.
— Я не знаю, как это объяснить, но то, что я сделала… это было вроде как приглашение, — теперь Ангелина говорила быстро, почти неразборчиво. — Я только потом поняла, что это был типа как брачный ритуал. В общем, потом от меня уже ничего не зависело. Всё случилось там же, прямо рядом с тушей…
Женщина снова начала всхлипывать, но с большим трудом сумела подавить новый приступ истерики.
— А раны — побочный эффект?
— Я не знаю. Сначала было очень хорошо, потом — больно. А потом я очнулась уже здесь. Почему, за что, спросить не успела, — Ангелина невесело усмехнулась. — Алиса, как я теперь посмотрю Николаю в глаза?
— Лина, ты любишь ящера?
— Че-его? Он — мерзкий, хладнокровный и жестокий убийца, за что его любить? И ещё вдобавок эгоист.
— Любовь зла, — напомнила Алиса.
— Не настолько. Я вообще не понимаю, почему меня так к нему тянет.
— Может, потому что ты — такая же? Ты же убила оленя просто так, даже есть не хотела.
— По-моему, оленя я убила потому, что хотела немного другого. Я могу сколько угодно ругать Сайрината, но ведь я действительно хотела его. И сейчас тоже… несмотря ни на что.
— Слушай, я знаю, из-за чего ты мучаешься. Тебя тянет к ящеру и совершенно не тянет к Николаю, хотя ты его любишь. Но это нормально. Сердцу не прикажешь, но и телу тоже.
— Я не должна была его провоцировать. Если бы я вовремя поняла, что делаю, если бы до меня чуть раньше дошло, что означает для них, когда женщина отдаёт добычу мужчине… Алиса-а, я и так раньше с трудом запах Николая переносила, а теперь как буду? Понимаешь, что самое ужасное, какая-то часть меня точно знала, чем всё закончится.
— Ой, Лина… знаешь, как у меня это в первый раз было? Я одного парня любила до звёздочек в глазах, всё мечтала, что, как будет мне восемнадцать, выйду за него. Он был на два года старше, и у нас не было ничего, кроме поцелуев. А потом у нас случился выпускной. У меня в группе парень был, наглый, характер мерзкий, он мне никогда не нравился. А тут я напилась по неопытности и стала с ним заигрывать. В общем, сохранить девичью честь в ту ночь мне не удалось. А потом кто-то — узнать бы кто, убила бы! — выложил видео с той вечеринки в сеть, и был там момент, когда я у того парня на коленях сидела и беззастенчиво, при всех, с ним целовалась. Сколько лет прошло, до сих пор вспоминать противно. Мой возлюбленный это увидел и бросил меня. А тот, с которым я после выпускного спала, потом ещё и извинялся — тоже пьяный был. Так ему до меня дела бы не было, если бы я, не перепив, не начала сама к нему клеиться. При этом ни до, ни после меня к нему не тянуло. Вообще.
— Ты была пьяной.
— А у тебя, возможно, было что-то похожее. Ты не переносишь алкоголь, но, быть может, у тебя состояние опьянения вызывает что-то другое. Мы же не знаем, как работает твой мозг. Думаешь, я тогда не знала, чем всё закончится?
— И всё-таки… как я посмотрю ему в глаза?
— Прямо! Ты не виновата, пойми. Просто ты оказалась слишком неопытной и не знала особенностей взаимоотношения полов у ящеров.
— Я знала. Я всё время это знала.
— Значит, не осознавала. В случившемся нет ничьей вины, Ангелина.
— Как я буду теперь жить?
— Как раньше, — спокойно ответила Кошка. — Ни я, ни ты не скажем никому, что произошло. В конце концов, привыкнешь к Николаю. Если он любит тебя, то поймёт и примет то, что тебе тяжело рядом с ним, но ты готова терпеть. Это же поразительно, что ты его терпишь. Ему следовало бы не досадовать, а радоваться.
— А что, он говорил с тобой об этом?
— Много раз, — ответила Алиса. — Я ведь уже давно его знаю.
— Есть хочу, — неожиданно сказала Ангелина.
С помощью подруги она переоделась и вместе с ней спустилась на кухню. От каждого движения реальность плыла перед глазами, накатывали слабость и головокружение. Ангелина почти ничего не понимала, когда Алиса усадила её за стол и сунула ей в руку толстый бутерброд.
— Ты есть хотела, — напомнила Кошка. — Ешь давай!
Ангелина надкусила бутерброд, и голод снова вернулся, заставляя глотать пищу, не жуя. Кошка сидела рядом, осторожно ковыряя салат и с улыбкой глядя, как Ангелина наворачивает с нетипичным для неё аппетитом. Казалось, женщине было всё равно, что именно она ест.