— Мило. Светло и уютно. Говоришь, моя комната — эта? — спросила Ангелина. Она подошла к двери и повернула ручку.
— А вот и новый ковёр, — сказал Николай, заходя в комнату следом за ней.
Комната была примерно четыре метра в ширину и пять в длину. На полу, закрывая его почти целиком, лежал пушистый зелёный ковёр с растительным орнаментом. У левой стены стоял большой диван, причём не плетёный, а обтянутый тканью. Ещё в комнате было большое окно, плетёный столик и шкаф из светлого дерева. У двери висело достаточно большое зеркало в деревянной раме. На потолке выделялась лампочка с тёмно-зелёным абажуром, немного похожим на цветок колокольчика. Обои также были зелёного цвета, а вот диван — пёстрого жёлто-оранжевого. Потрёпанная сумка Ангелины стояла прямо посреди ковра. Ангелина подошла к окну. Совсем рядом поверх крыш других домов был виден лес. Женщина зевнула.
— Хочешь спать? — спросил Николай.
— Немного. Может, разложим вещи и вздремнём?
— Можно. Тебе помочь?
— Сама справлюсь, — ответила Ангелина и обернулась, присела около сумки.
— Хорошо. Ну, я рядом, — с этими словами Николай вышел, осторожно закрыв дверь.
Глава пятая
Зелёный весенний луг. Кое-где видны горящие алым цветы — должно быть, маки. Луг рассечён глубоким чёрным оврагом. Интересно подойти, посмотреть, что внутри. Кто-то рядом знакомым голосом просит: «Не делай этого!» «Да ладно, я не упаду!» Из оврага слышен рокот. Осторожно присесть рядом и заглянуть внутрь. Смутно видно, как внизу пенятся волны быстрого ручья. Бег воды завораживает. Становится жарко. «Отойди оттуда!» «Что может случиться?» Становится очень жарко. Интересно, вода внизу — холодная? Секунда — и летишь в тень. Поток сбивает и несёт за собой. Теперь ясно — вода очень холодная. Поток бросает на камень. Попытка удержаться ни к чему не приводит. Почему-то вода окрашивается алым. Наверное, порезалась о камень. Волны бьют, и проще смириться с ними. Течение исчезает, теперь просто прохладно и темно. Вокруг — какая-то вязкая субстанция. И в ней что-то горит, небольшая точка. Это уголёк. Он просится в руки и, кончено, обжигает. Но почему-то нет сил его выпустить. Пусть причиняет боль, но греет.
Ангелина открыла один глаз. Она замоталась в одеяло. Половина дивана ярко освещалась заходящим солнцем. Женщина лежала на затенённой половине, но её руки оказались на освещённой, и их хорошо припекало. «Долго же я спала, — подумала Ангелина. — Часа три, если не больше. И ещё в машине. Наверное, это из-за кровопотери».
В дверь стучали, причём, похоже, давно и обречённо.
— Кто это? — спросила Ангелина.
— Это я. Мама ужинать зовёт, — прозвучал приглушённый голос Николая.
— Хорошо, я иду! — ответила Ангелина и выпуталась из одеяла.
Она встала и открыла окно. В комнате было достаточно душно. Порыв прохладного вечернего ветра швырнул в лицо целый букет запахов. Казалось, среди них нужно отыскать что-то важное, что-то особенное.
— Милая, ты там где? — прозвучало из-за стены.
— Сейчас, иду уже.
Ангелина открыла сумку со своими немногочисленными вещами и начала переодеваться. С одеждой были проблемы. Ангелине отчаянно не хватало денег, а, что касается обуви, то ей трудно было подобрать что-либо подходящее, поскольку её стопы по строению больше напоминали стопы ликвидаторов, а не людей. Перед тем, как спуститься, она посмотрела на себя в зеркало.
Внешность бывает очень обманчивой. Кому придёт в голову, что эта красивая хрупкая девушка, действительно похожая на ангела, способна одним ударом убить человека?
С кухни пахло клубничным вареньем и домашней выпечкой. Ангелина едва заметно облизнулась, следом за Николаем спускаясь со второго этажа. На кухне Макар ждал чай, погрузившись в чтение какой-то книги в твёрдом тёмно-зелёном переплёте, Раина в толстом фартуке с курами стояла напротив вмонтированной в шкаф духовки. Там, освещённые желтыми лампами, подрумянивались пирожки. Ангелина осторожно опустилась на тот стул, где сидела во время обеда. Николай полез в шкаф за чайником.
— Тебе помочь? — спросила Ангелина.
— Да нет, не надо.
Раина открыла духовку и вытащила пирожки, поставила на тумбу и начала быстрыми отточенными движениями перекладывать румяную выпечку на большое блюдо. Николай разливал чай с какими-то травами, Макар не вылезал из книги. Ангелина принюхивалась к аппетитным запахам.
— Сахар? Лимон? — предложил Николай, ставя перед ней высокий стакан.
— Нет, спасибо, — ответила Ангелина.
Раина поставила блюдо с пирожками на стол, быстро сняла и убрала фартук. Они с Николаем сели за стол, Макар осторожно отложил книгу и потянулся за стаканом, над которым поднимался слабый пар. Ангелина осторожно взяла свой стакан и попробовала горячую жидкость. Судя по вкусу, собственно чая в заварке было не очень много. Женщина потянулась за пирожком. Тесто, ещё не успевшее остыть, было удивительно вкусным и мягким. Но, возможно, отказываться от лимона в чай не стоило — пирожки оказались очень сладкими, с клубничным вареньем, и контраст с кислым чаем был бы очень кстати.