— Будь осторожнее, наши власти уделяют подозрительно много внимания патрулированию западных окраин, даже полуразрушенных районов.
— Догадываются, — вздохнула Ангелина. — Там один из входов в Логово. Но люди не смогут найти его.
«А, если и смогут, очень сильно об этом пожалеют», — добавила она про себя. Ящеры воевали, и воевали почти постоянно, что наложило отпечаток и на них самих, и на их технологическое развитие. Война изменила их тела, стала их частью, впечатавшись в сердцевину костей. Они были цивилизацией воинов, вечно стремящихся к миру. Их души желали мира, но тела уже молили о постоянной битве, борьбе неважно с кем. Ангелина чувствовала это на себе. С детства она не любила боль и убийства, но даже её теперь пьянило ощущение собственной безнаказанности и силы. Мечтая о спокойной жизни где-нибудь в тихом загородном домике, она нуждалась в адреналине, как в воде.
Поход к ящерам не был такой уж простой и безопасной затеей. Единственный известный Ангелине вход в Логово находился в руинах старой части города. Люди из новых, отстроенных после войны районов, не рисковали заходить сюда. Отправившись гулять по этим внешне пустынным улицам, можно было незаметно для себя расстаться с жизнью. Это был странный и сложный мир, так непохожий на цивилизованную жизнь ухоженных районов того же мегаполиса. Днём здесь обычно было пустынно, но изредка на заросших травой улицах можно было увидеть пару прохожих. Сейчас же местные обитатели совсем скрылись из виду, и Ангелина уже поняла, почему. Сидя на четвёртом этаже полуразрушенного дома, она осторожно наблюдала за крупным полицейским патрулём. Люди в формах сосредоточенно обходили дом за домом. Из одного здания они вывели группу пленных, тощих и оборванных людей в грязной одежде. Несколько детей потерянно жались к взрослым. Пленников повели прочь, подталкивая стволами в спину. Они лишь ругались и тускло угрожали. Кому они помешали, кому понадобились?
Раздались выстрелы, внешне слабые люди в лохмотьях с удивительной скоростью атаковали своих конвоиров, готовые убить их ценой своей жизни. Всё кончилось быстро. Живых пленников почти не осталось, из людей в форме не выжил ни один. Из руин потоком хлынули осторожные тени, склонились над трупами, осматривая их. Несколько секунд, и они снова исчезли в подвалах разрушенных зданий. Только быстро высыхающая под солнцем кровь напоминала о том, что в этом мире стало на несколько человек меньше. Местные обитатели, не имеющие почти ничего, очень дорого подавали свои жизни и ещё дороже — свободу. Они стали гораздо сильнее походить на животных, чем на людей.
Ангелина осторожно спрыгнула вниз, на груду щебня. Её цель была совсем рядом. Она знала, что люди-звери могут в любую секунду атаковать её, но не боялась. Стадо павианов может одолеть льва, но до этого погибнут многие из них. А умирать местные обитатели соглашались только в том случае, если их пытались посадить в клетку. Они отличались прекрасно развитым чувством опасности. Ангелина чувствовала, что за ней наблюдают, но знала — не нападут.
Она вошла в один из домов, внешне ничем не отличающийся от соседних. По бетонной кладке змеились трещины, в окнах давно не было стёкол. Чуть дальше дома пытались как-то чинить те, кто нашёл в них приют, они заклеивали окна, замазывали трещины цементом. Но в этом здании никто не жил. Потенциальные «колонисты» погибали, стоило им провести в этом доме одну ночь. Но Ангелина не боялась. Она спустилась в подвал и остановилась. Здесь было слишком темно, чтобы двигаться дальше. Оставалось только ждать.
Ящеры всегда реагировали на нежданных гостей достаточно быстро. Стоило Ангелине задуматься о вечном, как в тишине раздался какой-то шорох. Женщина принюхалась и узнала запах.
— Анриль?
— Да, Лина, это я.
К Ангелине подошло крупное создание, похожее на помесь борзой собаки и ящерицы. Это была Анриль, вожак стаи гончих Логова и давняя подруга Ангелины. Гончая не нуждалась в свете, чтобы видеть, зато сама могла становиться невидимой для людей. Помимо этого все гончие имели очень острое обоняние и были довольно сильными телепатами. В войсках ящеров им чаще всего отводилась роль лазутчиков и наземных разведчиков.
Гончая ткнулась носом Ангелине в торс.
— Я рада, что ты вернулась. Иди за мной.
Анриль что-то сказала, и зажёгся свет, озаривший проход в стене и ведущий вниз тоннель. Гончая и женщина прошли в тоннель и стали спускаться. Стена за их спиной бесшумно встала на место.
— Риль, есть серьёзный разговор, — начала Ангелина, стараясь не отставать от стремительной гончей. — Сайринат — единственный ликвидатор на планете, правильно?