— У тебя три варианта, — начал говорить Эрик, висевшей над пропастью девушке, — Остаться висеть, и я прощу тебе твою трусость, — театральная пауза, — Упасть и умереть… Или сдаться, — произносил неспешно он эти слова, равнодушно глядя в испуганные, полные ненависти глаза Ханны.- Если сдашься — вылетишь, — наконец, договорил он, сидя на корточках перед ней, как последнее быдло.
«Придурок! Козёл! Сраная гнида! Ненавижу!», — орала в мыслях на него Мэттьюс, вися на руках, на которые капала вода откуда-то сверху. Плечо болело, и она уже была готова сдаться или просто отпустить руки и рухнуть вниз.
— Держись, Ханна! — крикнула испуганная Мэри, хватаясь за сердце. Эрик снова грозно зыркнул в её сторону, всё ещё сидя перед эрудиткой, невидимо страхуя её.
— И как же, сэр, вы собираетесь исполнить свои грозные обещания аж пять раз, если я сдохну? — спросила Мэттьюс. Тот в ответ лишь улыбнулся и повёл проколотой бровью, дёрнув плечами, мол, «Не знаю», или «Ничего страшного, если этого и не будет».
— Да пошёл ты! — в гневе выпалила она, разозлившись.- Я выбираю четвёртый вариант!
В своё время, выходя со школы, Ханна часто бегала по липовой аллее, которая находилась недалеко от Административного центра «Эрудиции» и лазила по раскидистым деревьям до самой их макушки, чем вечно раздражала свою матушку. А вечерами постоянно выслушивала её лекции, как необходимо себя вести в приличном обществе. Но, однажды всё пошло не так: в очередной раз, карабкаясь на дерево и оказавшись почти на самом верху, тонкая ветка под ногой обломилась и, не удержавшись, храбрая девчонка стала падать. Благо, дерево было молодым и не сильно высоким. Сломала она себе тогда только ногу. Но, с тех пор страх высоты остался и засел в мозгу где-то на подкорке.
Вспомнив давнее увлечение, Ханна подтянулась на руках. И откуда только силы взялись? От злости и ненависти к своему лидеру?! Первый раз не получилось сделать задуманное. Услышала только смешок Эрика. Рука стала соскальзывать, и сил уже не оставалось совсем. «Вот же, ушлёпок!», — подумала девушка, подтягиваясь ещё раз. И, наконец, ей удалось положить локоть на край мостика, и она закинула ногу на него. Коултер и не собирался отходить, только выпрямился во весь свой могучий рост, скрепив за спиной руки в замок.
— Подвинься! — рявкнула Ханна, забравшаяся всем телом на широкие металлические прутья, из которых состояла эта шаткая конструкция, и рухнула прямо на ботинки лидера, который так и не двинулся с места.
— Шесть, сивая! — услышала она глубокий голос своего командира. Раздался громкий смех инструктора. Такой заливистый, что его подхватили все присутствующие, кроме, валявшейся у ног Эрика, Ханны и его самого.
— Да пошёл ты! — снова произнесла она трясущимися, бледными от страха губами, с которых ушла вся краска, а солёные слёзы катились по её щекам.
— После ужина все свободны, — отчеканил Коултер, на шаг отошёл от девушки и направился в столовую.
— О чём он говорил? Что значит «шесть»? — спросила Мэри, уже сидя в столовой и глядя на бледную Ханну.
— Мой долг, — отозвалась та, жуя кусочек мяса и злобно посматривая на столик своего руководства, за которым хохотали её командиры. Фор Эрику с упоением что-то рассказывал, а тот от смеха даже чуть не подавился, закашлявшись. Коултер будто почувствовал к себе еë внимание и посмотрел прямо на эрудитку. «Урод! Лучше б подавился и сдох!», — подумала Ханна, отведя от него взгляд и хватая помидорину, сдавливая её в руке. Вместо неё так живо представляя его яйца. Нет, не яйца, а лучше тупую извращённую башку своего лидера.
— Ну, такими темпами ты до пенсии хрен расплатишься! — хохотнула Филч, ковыряя зубочисткой застрявший кусочек мяска между белыми ровными зубами.
— Прекрати, Кэйли! Разве не видишь, что Ханне плохо? — сказала Мэри, поддержав подругу, с участием глядя на неё.
— А могло бы быть очень, даже, хорошо! — не унималась темноволосая искренняя, тряхнув головой. Отчего вьющиеся локоны из её хвостика взмыли вверх и накрыли её плечи.
— Может, поменяемся тогда? Пусть тебе будет очень хорошо! — предложила Мэттьюс.
— Спасибо большое, конечно, но я не в его вкусе. И, к тому же, мне нравится другой, — поведала Филч, проведя языком по зубам, проверяя, всё ли там в порядке.
— Ты серьёзно? И кто это? — спросила Мэри, выпучив карие глазюки.
На что Ханна лишь закатила глаза. Интерес Кэйли к инструктору был слишком очевидный. И только слепой, ну или добродушная и невинная Мэри, не могли этого заметить. В ответ, Филч лишь украдкой поглядывала на Тобиаса, давая знать подруге объект своего вожделения.
— Правда? Фор? — хихикнула Стивенс.- А мне тоже кое-кто нравится, — призналась она.