- Ну, что? Всё рассмотрела? - спросил этот верзила, выводя Ханну из раздумий. - И как? Понравился? - ухмыльнулся он уголками губ, которые сразу же скривились в презрении.
«Наверное, слишком долго разглядывала его. Но ведь вижу его впервые! Я и Макса так разглядывала!» - подумала девушка, хмуря чётко очерченные бровки.
- Нисколько! - ответила она, гордо расправив плечи и выпятив подбородок, отходя от него на несколько шагов назад, глядя ему прямо в серые бездушные глаза. - И я сама могла сюда залезть!
- Под ноги смотри, дура! - рявкнул он и снова потянул Ханну на себя. Она по инерции прижалась к мужчине, чуть обернувшись назад. Сделай Мэттьюс хоть ещё один шаг в ту сторону, вывалилась бы прямо в открытую дверь, мчащегося на всех парах поезда.
- Сама могла она. Не сомневаюсь, - пробасил недовольно он, передразнивая её, - но остальные не успели бы запрыгнуть, в том числе и твои подружки! Это предпоследний вагон. Хоть бы «Спасибо» сказала что ли за то, что спас тебя! - с насмешкой произнёс парень.
- Спа-аси-ибо, - пропищала Мэттьюс, опять глядя назад на быстро проносящиеся высотки её бывшей фракции, и от страха, хватаясь за лацканы его жилета.
- Будешь должна, - сказал он, глядя в её испуганные глаза, чуть хмыкнув. А его сильные руки всё ещё продолжали обнимать девушку и прижимать её такое податливое тельце к себе. От неё приятно пахло, а длинные светлые волосы, поддавшись ветерку, щекотали его шею и подбородок, разгоняя аромат её духов по всему вагону. Странно, но его тело стало отвечать на её близость, поэтому отпускать её он не спешил. Отчего-то ему понравилось держать её вот так.
- Ханна, ты как? - спросила взволнованная Кэйли, хватая ту за руку и потянув на себя в спасительное убежище по другую сторону вагона, где уже сидела Мэри, поправляя свои волнистые волосы и подол длинной разорванной юбки.
- Вот это адреналин!- захохотала отреченная, клацая зубами.
- И не говори! - произнесла эрудитка, присаживаясь рядом с девушками прямо на железный пол.
- Ты хоть знаешь, с кем сейчас обжималась? - улыбаясь во весь рот, уточнила Кэйли.
- А должна? - тихонечко спросила Ханна, во все глаза уставившись на темноволосую девушку.
- Несомненно! Это Эрик Коултер, - поведала она, удивляясь её неосведомлённости.
- Ага, лидер бесстрашных, работающий с неофитами. Но за последние годы его повысили и перевели работать с такими, как мы. Говорят, он хорош в своём деле, - шепнула Стивенс, поясняя Ханне, кто такой Эрик.
- Наслышана, - ответила Мэттьюс, поджав губы. Ещё как наслышана, в каких именно делах он хорош. Он выходец из её фракции: красивый и жестокий упырь, о любовных победах которого слава разнеслась по всему городу. Правда, до этого самого дня она ни разу его не видела, и в новостных сводках последнее время он совсем не мелькал, что странно. Ведь должность у него руководящая, и на совещаниях он должен был бывать, хоть иногда. Ханна всегда следила за проведением заседаний лидеров фракций у них в Администрации «Эрудиции», но его здесь никогда не было. Не из-за праздного любопытства она это делала, а лишь потому, чтобы быть в курсе повестки дня. И всё для того, чтобы было хоть о чём-нибудь поговорить с собственной матерью вечерами и подискуссировать на подобные темы. Всё, что касалось личной жизни дочери или другие вопросы вне политики, казалось, её вовсе не интересовали.
Немного отвлекшись от мыслей, Ханна снова стала разглядывать лидера и, видимо, их командира на ближайший год. Неудивительно, что о нём ходили такие слухи похитителя сердец слабого пола. Не слащавый Казанова, конечно, и вовсе не такой галантный. Но что-то безумно притягательное в нём, несомненно, имелось. Что-то, что заставляло остановить на нём свой взгляд. Он и правда хорош собой: сильный, смелый, уверенный в себе. Его оба предплечья, также как и шея, изрисованы замысловатой татуировкой, напоминающей лабиринт. Взгляд холодный, решительный и одновременно отталкивающий. Как можно сочетать в себе несочетаемое? Но… Вся эта холодность и безразличие… Будто, напускное всё это. Будь ему всё равно на неофитов, как ходила о нём молва, он не стал бы ей помогать. Позволил бы упасть с мчащегося поезда прямиком вниз. Ханна отвела свой изучающий взгляд от него, чтобы опять не нарваться на неприятности. Но поздно, он снова заметил её нездоровый интерес к себе, и его губы скривились в злорадной ухмылке.