— Сэр! — решила Ханна напомнить ему своё и его место. — Я пришла сюда работать!
— Это очень похвально! Работай! — произнёс он и страстно впился в её удивлённые приоткрытые уста.
Такого напора девушка никак не ожидала, хотя должна была. Поначалу она мычала и дёргалась, словно в конвульсиях, пытаясь отпихнуть грудью огромного мужчину от себя. Эрик только крепче сжал девушку своими ручищами и усилил круговые движения своим языком у неё во рту. Конечно, она могла бы и укусить его, как и Колина, если б только захотела. Но Ханна не хотела! Она хотела лишь одного: чтобы Коултер не останавливался. Ей нравились его прикосновения и поцелуи. Она теряла рассудок от его умелых губ. А он уже гладил её руки от запястий до плеч, медленно, очень нежно, будто боялся спугнуть, и снова спускался обратно своими мозолистыми ладонями. Потом он взялся за её зад и крепко сжал её упругие булочки. Мэттьюс тихонечко всхлипнула. Вовсе не от боли, а от переизбытка чувств. Ей очень хотелось дотронуться до его оголенных татуированных рук, почувствовать его кожу и волоски, ощутить движения его мышц у себя под пальчиками, подняться ими выше, к шее, исчерченной узорами штрих-кода, пройтись руками по бритому затылку и запустить их в густой островок жёстких загеленных волос на макушке. Она громко застонала от невозможности это сделать. Эрик застонал в ответ и, не прерывая поцелуй, усадил девушку на стол. Он начал поглаживать её бедра, поднимаясь чуть выше, залезая ей под майку. Добрался до груди и нежно сжал их своими ладонями. Немного помассировав горошинки двумя пальцами, снова сжал такую красивую грудку девушки в своих руках. Коултер был на пределе своего самоконтроля. Ещё немного, и он не выдержит, кончив прямо в штаны. Эта девка сводила его с ума! Он опустился губами к её шее и провёл языком вдоль выпирающих ключиц. Ханна снова застонала, запрокинув голову.
— М-м-м, Эрик… — пробубнила она.
— Попроси! — просипел он, теряя остатки самообладания.
— Эрик, расстегни мне наручники, пожалуйста! — произнесла Мэттьюс. «Вот же дура! Умею же всё испортить!» — быстро подумала она, увидев перед собой чуть вытянувшееся от удивления лицо лидера.
— Нет, не то! — сказал он, прикусив губами шею девушки, быстро лизнув в том же месте язычком, подумав, что сделал больно.
— Хочу тебя, — чуть слышно, немного смущаясь своих слов, прошептала она, разглядывая его удивительные тёмно-серые глаза, затуманенные дымкой страсти.
«И так сойдёт!» — подумал он, довольно улыбаясь, как мартовский кот.
Тут же давление на запястьях прекратилось, и наручники с грохотом упали на стол. Ханна, наконец, сделала то, что хотела: провела ладошками по его рукам, плечам, шее, снова привлекая голову мужчины к себе, поймала его губы своими и продолжила их прервавшийся поцелуй. Пробежала пальчиками по груди мужчины, опускаясь чуть ниже. Задрала его майку и залезла шаловливыми ручками под неё, как это делал он несколькими минутами ранее. Немного запутавшись в его волосках на груди, ноготками проскребла до самого пупка, цепляясь ими за кубики пресса. Он издал утробный рык и углубил поцелуй, привлекая голову Ханны ближе к себе, снимая с её косички резинку и зарываясь грубыми пальцами в её густые светлые волосы. Тело Коултера было напряжено и требовало срочной разрядки. На мгновение оторвавшись от губ эрудитки, он скинул с себя майку, повторив тоже действие и с её гардеробом, забросив чёрную материю куда-то за стол, и прижался своей грудью к её. Погладил девушку большим пальцем по скуле и снова впился в её рот, продолжая прекрасные ласки. Мэттьюс уже сама не понимала, что делает. Такого распутства она от себя не ожидала. Поймала себя на мысли, что одной рукой она уже гладит его прибор через штаны, а пальчиками другой возит вдоль живота, пробравшись ими за поясок брюк, цепляясь большим пальцем за бляшку ремня.
Эрик стоял, немного раздвинув ноги на ширине плеч, ожидая, когда же его мамзель сжалится над ним и скинет с него уже такие жмущие спереди портки. Он же, как неопытный пацан, боялся лишний раз дёрнуться, чтобы не спугнуть свою нимфу. А она будто и не торопилась вовсе, исследуя его тело и наглаживая ширинку.
— Твою мать, Ханна! Давай же, не томи! — прохрипел он, хватая её руки и направляя их к ремню.
Девушка лишь томно улыбнулась в ответ, прикусив нижнюю губу. Дурная привычка, конечно, но ей безумно идёт. И делала она это каждый раз по-разному: то казалась нашкодившей девчонкой, то разъяренной бабой, то стесняющейся мадам, а сейчас была раскованной и сексуальной богиней. Мэттьюс стала ковыряться в застежке ремня, не понимая, как его расстегнуть. Не выдержав, Эрик сам быстро зацепил пряжку и, щелкнув, ремень разделился надвое с обеих сторон от его пуговки на штанах и ширинки. «Так уже лучше!» — подумала она, хмыкнув себе под нос. С пуговкой и молнией она уже справится как-нибудь сама. Подняв на мужчину свои затуманенные голубые глаза, ловким движением рук она быстро всё расстегнула и, запустив ладошки к его бедрам, наконец, стянула брюки с лидера, зацепившись только за его агрегат, который уже давно был наготове и торчал из-под кромки пояса его боксеров.