— Спасибо огромное! Что-то я не помню, чтобы я хоть раз стучалась к тебе в комнату! — недовольно произнесла Ханна, усаживаясь на стул, на котором сидела до этого.
— Ладно тебе, сивая, кто-то рвался поработать, — усмехнулся Эрик, поглядывая на недовольную девку перед собой. «Всё-таки нужно было потерпеть и доставить ей удовольствие! — подумал он, надевая свою майку, — в следующий раз я такую оплошность не проявлю!».
На этом их пререкания закончились, и они занялись рабочими вопросами.
***
Почти полные две недели пролетели незаметно. Ханна усердно готовилась к итоговой аттестации, каждый вечер занимаясь с Эриком в Яме. А после занятий они шли прямиком в его квартиру, и этот властный мужчина вытворял с ней безумно приятные вещи, о которых девушка и подумать не могла. Она даже не представляла, что можно быть настолько счастливой! Рано утром она сбегала к себе в комнату, в которой находились только радостная Мэри и несчастная, безумно страдающая Кэйли. А всё потому, что приехала бывшая барышня Фора — Лайла, которая во всеуслышание объявила о своей беременности прямо в баре в прекрасный субботний вечер перед самым выходным, как раз, когда Филч решилась на отчаянные действия и брать быка за рога. Её отослали со стены и сняли наказание в связи с её интересным положением. Лайла так громко сообщила об этом, перекрикивая музыку и отталкивая бедную искреннюю в сторону в тот момент, когда Итон и Кэйли мило ворковали и флиртовали, а тот уже наклонился к личику девушки, чтобы её поцеловать, не иначе. По крайней мере, так расценила это действие Ханна, которая вместе с Мэри и Питом наблюдали за влюблённой парочкой. Питер никак не мог забыть Филч, поэтому, девчонки тогда и подошли его поддержать, заметив любовную идиллию инструктора и подруги, в то время, как их друг кусал себе локти от ревности, глуша свою боль в очередном стакане виски.
Мэри тоже была безумно влюблена. У них с Максом, начался бурный и страстный роман, нарушая все традиции и Устав бесстрашных: руководящему составу было строго настрого запрещено иметь личные отношения с неофитами. Хотя, какие из них неофиты?! Им не по шестнадцать уже давно! Тем более, они не первые и не последние члены фракции, нарушившие эту парадигму. Уже как два дня Стивенс вообще не ночевала у себя в комнате, а прямиком из апартаментов главного лидера шла в Яму на занятия, счастливая и довольная жизнью в «Бесстрашии».
Счастье Кэйли казалось разрушенным окончательно и бесповоротно, так и не начавшись. Она никого не хотела слушать и отказывалась от уговоров подруг всё прояснить. Филч не хотела лишать отца ещё у не родившегося малыша. Она держала Итона на дистанции, убегая каждый раз, когда он пытался с ней поговорить.
— Завтра последнее испытание. Я думаю, ты готова, — улыбнулся Эрик, произнося эти слова на одной из вечерних тренировок за день до выходного дня.
— Спасибо за твои индивидуальные занятия, — улыбнулась Ханна в ответ и была вознаграждена за свои успехи страстным поцелуем своего лидера. — Следующий этап будет очень сложный? — спросила Мэттьюс, чуть отстранившись от Эрика. Она тревожилась за то, сможет ли пройти все испытания до конца. Она знала, что физическая подготовка — это ничто, по сравнению с симуляциями, которые вытягивают все твои страхи из-под корки сознания. Страхи, о которых человек даже не подозревал.
— Не переживай, я помогу тебе со всем справиться. Слышишь? Я буду рядом. Всегда, — тихо произнёс Коултер, снова целуя свою эрудитку.
Всё шло так хорошо, что даже не верилось, что всё происходящее — правда. Девушка была абсолютно счастлива, и ничто не предвещало беды. Она была безумно влюблена, и её мужчина своими действиями говорил ей о том, что она тоже ему небезразлична, хоть и не обмолвился на эту тему ни словом. Они засыпали и просыпались рядом. Уходили вместе из квартиры Эрика на утренние тренировки и возвращались в неё тоже вместе, крепко держась за руки, словно школьники. О них уже судачило всё «Бесстрашие», только вот, все боялись гневного и грозного взгляда лидера с бритыми висками. Стоило ему хоть краем уха услышать какие-либо насмешки в их сторону, человек немедленно затыкался, замечая холодный прищур серых глаз, не предвещающий ничего утешительного для этого безумца, посмевшего усмехнуться над ним самим и его девушкой. Да-да, девушкой! И пусть язык отсохнет у того, кто будет против их союза. Эрик хотел, чтобы Ханна уже с концами перебралась к нему. Ему было очень хорошо с ней. Пусть, он и не многословен, зато она тараторит без конца. Он любит, когда она говорит всё, что ей кажется таким важным: рассказывает о проведённом с друзьями дне, своих подружках или делится с ним своими переживаниями о них. Особенно про Кэйли. Это, ведь, и его касалось тоже, по крайней мере, косвенно, так как речь шла о его лучшем друге и о его счастье.