— Ага, огурцом, — как-то грустно повторился Эрик, постучав друга по плечу. — Я не про это, умник! Ладно, пошли, нам ещё многое нужно подготовить.
Глава 22
***
Ханна бежит. Бежит так быстро и долго, на сколько хватает сил. И не просто бежит, а убегает от кого-то. Оборачивается. Её почти нагоняет огромная озлобленная собака. Чёрная. Нет, не собака. Волк? Возможно. Она отродясь их не видела, только читала про них в библиотеке своей фракции. Морда у волка просто огромная, как и он сам. Острые зубы клацают каждый раз, когда она, притормаживая, заворачивает за угол очередного дома. Как на зло ни одной двери или окна! Голые каменные стены. Спрятаться негде, совсем. И, вот, показалась какая-то лестница в конце здания, мимо которого она пробегала. Острая боль в ноге заставляет взвыть и упасть. Нельзя валяться просто так, загрызут! Волк медленно подходит, нависает над ней, разинув пасть, из которой капают вязкие белые слюни прямо на лицо. Тошно до умопомрачения. Ща блевнёт! Может, и к лучшему! Обрыгает этого лохматого зверя, он и убежит в лесок, откуда и прибежал. Ханна защищает лицо, держа пасть руками, не давая ей сомкнуться, чтобы «добрый» волчок не откусил башку. Правой рукой нащупывает что-то в виде палки, которая очень удобно улеглась ей в ладошку и со всей силы тыкает ею между рёбер дикого животного. Волк заскулил и упал замертво прямо на неё. Спихнув с себя зверя, девушка оглядела его: чёрная взлохмаченная шерсть, острые, оскалившиеся зубы, стекающая из пасти слюна и острые когти, которые успели поранить ногу Мэттьюс. Кого-то ей это животное напоминало.
***
Теперь Ханна подбегает к лестнице, так как другого выхода не видит. Откуда ни возьмись, сзади появилась стена, загородив ей выход, а впереди тупик. Безвыходная ситуация! Стены уже начинают двигаться, уменьшая пространство и сокращая расстояние между домами. Если она не залезет на крышу, её просто раздавит всмятку. И она лезет. Лезет высоко, пока не оказывается на самом верху. Как раз в тот момент, когда одна стена с хлопком прижимается к другой. Замешкайся она немного, её бы прихлопнуло, как муху. Посмотрела вниз и попятилась назад. «Высоко!» — громко шепчет девушка. Сердце колотится так сильно, что готово выпрыгнуть наружу. Кажется, что ещё немного такого стресса, и наверняка будет инфаркт.
***
От хлопка стен друг о друга происходит землетрясение. Здание заходило ходуном, а крыша стала рушиться, расползаясь в разные стороны. Из многочисленных дырок полезла куча шипящих, разевающих свои пасти, показывая острые ядовитые клыки, змей. Все эти действия вынуждают Ханну стать на край крыши, туда, где их нет. Выход один — прыгать вниз.
***
Девушка жмурится, закрывает глаза и летит в самую пропасть. Летит долго, затаив дыхание, но неожиданно падает в воду. Плохо! Она не умеет плавать. От слова совсем. Видит какую-то мимо проплывающую досточку. Дотянуться бы до неё. Буквально, два гребка, и она будет на ней. Но Ханна не умеет этого делать. Так и барахтается совсем рядом, гоняя волны и отталкивая спасительную деревяшку всё дальше. Пропадает земля, которая на мгновение показалась где-то далеко за горизонтом. Остаётся только вода. Везде. Страшно. И странно. В их мире не хватает водоёмов, всё высохло после Великой войны, оставив груду разрушений и обожжённую умирающую землю, а здесь её предостаточно. Сил оставаться на плаву уже больше нет. Да, она и не хочет. Проще сдаться и просто умереть. А для кого ей теперь жить? Для матери, у которой собственные амбиции и интересы выше, чем её? В принципе, она — лидер целой фракции. Так и должно быть! Просто она всю жизнь чувствовала себя нелюбимым и ненужным ребенком, как давящую на организм опухоль, которую давно пора отсечь. Она не помнит любви и заботы родного ей человека. Хотя, за последние одиннадцать недель Джанин проявила столько нежности по отношении к дочери, сколько её не было за последний двадцать один год. Для Эрика? Так она не может быть с ним по известным причинам. Для девочек? У них теперь своя жизнь. Мэри с Максом, да и Кэйли скоро будет с Фором. Она это не просто чувствует. Она знает. Они созданы друг для друга. Хотя, она может ошибаться. Ханна ведь и про себя и Эрика также думала… Нет. Не нужна. Лучше сдохнуть, чем испытывать эту душераздирающую боль, которая разрывает сердце на части. Больше нет мОчи! Хватит! И она снова закрывает глаза и опускает руки, перестав двигаться, медленно погружаясь в воду. И…
***
И…
Тут же получает по харе. Только теперь наяву. Пощечина заставляет очнуться и содрогнуться. Жжение на коже охватывает всю щеку до самого уха. Ещё не совсем понимая, что произошло, хлопает глазами, полными слёз, глядя на своего инструктора и рядом стоящего Эрика. Того самого. Её Эрика. Видимо, это именно он её ударил, глядя на экран, который воспроизводил её страхи.