— Я просто плохо формулирую мысли на вашем языке.
— А на каком хорошо? На мимикриновском? — не унимался штурман. — Отцепляй нас, капитан, это она.
— Не будем торопиться с выводами. Ну, а вы, Иноземцев, в какой последней миссии вы участвовали.
— Эм, бои на дальних портах.
— Хорошо, а еще? — продолжал допрос капитан.
— С повстанцами воевал, — Антоныч вытер пот со лба.
— Ладно, а еще?
— Это военная тайна! — выпалил подпол.
— Ясно, а вы, Ален...
— Я техник, ремонтирую оборудование, — скороговоркой проговорил Эш, — до этого малые корабли...
— Это понятно, — согласился капитан, — а вот скажите другое. Имя... Имя вашей последней девушки.
— Ну... Э... Это...
Иволгин заржал.
— У тебя что, девушки не было?! Ни одной?!
Эш пытался возразить, но передумал.
— Думаю, надо признать, — спокойно сказал Антоныч, — что данная методика выявления противника не увенчалась успехом.
— Есть еще? — спросил штурман.
Капитан задумался.
— А не пора ли нам, действительно, поесть? — поинтересовался капитан.
Он нажал несколько кнопок на наручном компьютере, и робот привез закуски в тюбиках.
— Мимикрины едят не так, как мы, а значит, проявят себя, — сказал Прозоров.
Ален схватил сразу несколько тюбиков и стал жадно уплетать один за другим.
— Я точно не монстр, — заявил он.
— Я бы не был так уверен, — ухмыльнулся Иволгин.
— Ну, а вы что же? — капитан быстро поднял и опустил голову, обозначая вопрос.
— А я лучше потерплю, — сказал штурман.
Ксеня ойкнула.
— Да-да. Считайте меня, кем хотите, но я лучше поголодаю, чем испачкаю свои штаны через пару часов.
— Ха. Вот помнится, лежим мы в засаде на повстанцев, долго лежим, — начал подпол и осекся. — Вот так нас по запаху и нашли.
Техник резко остановился и отложил тюбики. Капитан окинул сидевших взглядом.
— Другие того же мнения?
Сидевшие закивали.
— Получается, патовая ситуация, — резюмировал Прозоров.
Все затихли. Лишь Иноземцев недовольно кряхтел.
— Знаете... — робко начал Ален. — Я тут подумал. А что если мимикрин по какой-то причине надолго застрял в образе? Что тогда?
— Что «что»? — нервно спросил штурман.
— Ну... Вот превратился он в человека. И долго не может получить желаемое, достичь цели. Он каждый день видит себя в зеркале человеком, каждый день с кем-то говорит, что-то человеческое делает.
— Ну?
— Может ли он однажды забыть свою истинную сущность и начать воспринимать себя человеком? Поверит ли он сам, что он человек?
— И станет ли он от этого человечнее? — подключилась Морф.
Мэй кивнула.
— Вообще у земных животных, которые выросли у людей, часто бывает, когда они не понимают видовой разницы между собой и хозяином, — добавила она.
Иволгин скривился.
— Да при чем тут всё это? Что за бред вы несете? Может, он, — тут Джон ткнул пальцем в сторону капитана, — сбрендил давно? Он же явно сумасшедший. Мимикрина этого никто, кроме него, не видел. Фотку эту даже Антоныч сможет снейрировать за пять минут. В конце концов, если существовала такая опасность, почему, черт возьми, мы взлетели, а не остались в порту?
Капитан улыбнулся.
— Мимикрин мог почуять неладное и улизнуть на другом корабле или просто затеряться в толпе. А насчет моего сумасшествия, уверяю, как только мы окажемся на Земле, я пройду всех врачей по списку.
Он глянул на наручный компьютер и нахмурился.
— Есть еще способ определить чужака. Мимикрин не может долго находиться в обличии. Он обязательно себя проявит.
— К-к-как? — губы Оксаны дрожали.
— От длительного напряжения в мышцах начнется тремор... трясучка, кожа покраснеет, проступит пот.
Присутствующие задергались, смотря друг на друга. Оксана завопила.
— Смотрите! Смотрите! Иноземцев! Мими-мими-крин!
Иноземцев вытер пот со лба.
— Да вы, уважаемая, тоже красная, как вареный лобстер, — ухмыльнулся штурман.
— Мы все красные и потеем, — добавил техник. — Но дрожит от напряжения только Оксана.
— Что-о-о-о? — протянула она.
— Вы лучше на капитана нашего гляньте, — не унимался штурман, — он-то тоже потный. А, капитан? Может, это ты мимикрин?
Капитан загадочно улыбнулся.
— Я бы мог сожрать вас по одному... — сказал он.
Оксана закрыла лицо руками.
— ...если бы это был я. На кой черт мне тогда вас тут собирать? А если уж собрал, зачем с вами эту клоунаду разыгрывать?!
— В общем, ситуация вновь патовая, — подытожил Иноземцев, — и не продвинулась ни на сантиметр.
— Думаю, просто никто из нас не хочет изливать душу в такой ситуации, — с грустью в голосе сказала Оксана.
— Каракатица, — задумчиво произнесла Мэй.