— Я думаю, ты был прав.
Бек приподнял бровь.
— По поводу чего?
— Ты тот человек, о котором моя мать должна была предупредить меня.
Он кивнул.
— Ты вспомнишь об этом, когда я буду брать тебя часто, жёстко и грязно.
Ее глаза расширились, и она судорожно сглотнула:
— О. Мой…
— Ты против?
— Нет, — она не колебалась.
— Как раз то, что я хотел услышать, — он подмигнул, затем посмотрел на часы. — Анджело скоро будет здесь с нашей едой. Почему бы тебе не уделить минутку, чтобы освежиться в дамской комнате? Пока мы будем есть, мы решим, что подойдет на десерт.
— Ладно, — она почти выплыла из кабинки и поправила юбку, ее щеки все еще были розовыми. — Спасибо.
Он встал и заключил ее в объятия, коснувшись губами ее губ. Бек поцеловал ее, медленно и чувственно, надеясь, что передаст, какой особенной она была для него.
Когда он неохотно отстранился, она подняла свои тяжелые ресницы и начала хихикать:
— На тебе мой блеск для губ. Я не уверена, что это подходящий оттенок для тебя.
Когда Хэвенли уходила, его взгляд приклеился к сексуальному покачиванию ее бедер, в то время как он мысленно похлопал себя по спине. Может, ему и не хватало учтивых, соблазнительных линий и романтики, но он подарил девушке ее первый оргазм. Его единственное сожаление? Этого засранца Сета не было там, чтобы увидеть, как Хэвенли растворяется. Не то чтобы он хотел разделить её удовольствие с ним. Но после наблюдения за тем, как ублюдок полирует ее языком и трахает её через одежду, Бек хотел, чтобы он точно знал, каково это стоять в стороне, когда ему пинают по яйцам.
Но, может, он мог бы немного отомстить другим способом…
Вытащив мобильный, Бек сделал селфи с блестящим блеском Хэвенли, размазанным по его губам.
— Сладкая месть.
Тихо посмеиваясь, он набрал сообщение Сету, прикрепил изображение и нажал "Отправить".
Рейс Сета в Нью-Йорк в понедельник после вечеринки Хаммера отличался как день и ночь после его поездки домой всего девять недель назад. Разочарования и вопросы тогда были стерты счастьем и надеждой сейчас. Его хмурое выражение давно исчезло, сменившись развязностью.
Он поцеловал Хэвенли Янг — был первым мужчиной, который попробовал ее губы на вкус, впитал ее страсть. Даже сорок восемь часов спустя она все еще оставалась у него на языке.
Рождество не трогало его во время этой поездки через терминал. Теперь он видел намеки на то, что зима почти закончилась. Весенние тренировки «Янкис» должны были начаться через несколько дней. Было уже недостаточно холодно, чтобы отморозить яйца. Но самое главное, у него был новый взгляд на жизнь.
Потому что после восьми лет страданий он наконец-то собирался принять свое будущее.
Во-первых, он должен попрощаться со своим прошлым — как хорошим, так и плохим. Поскольку у него все еще была здесь семья, это будет не последняя его поездка, но это будет последний раз, когда он позвонит в город домой.
Не так давно этот прыжок вскружил бы ему голову. Даже когда он импульсивно прыгнул на самолет обратно в Калифорнию две недели назад, он не был настроен ни на что, кроме как взглянуть на Хэвенли и положить конец своим страданиям. Идея переезда на Запад казалась надуманной, нереальной. Несмотря на загадочное предупреждение Лиама о Хэвенли, она вела его, как маяк, к новому дому. Он собирался провести с ней всю свою жизнь. Каждый инстинкт, которым он обладал, говорил ему об этом.
Когда он добрался до выдачи багажа, его мать стояла и ждала его, как и в его последнюю поездку. Сейчас она выглядела такой же энергичной, как и на Рождество.
Карл, должно быть, все еще на горизонте.
Он поспешил к ней, подхватил ее на руки и крепко поцеловал в щеку:
— Я рад тебя видеть, маа. Спасибо, что заехала за мной. Как семья? Анна Мэй растет? И как, эм… Карл?
— У нас все в порядке. Твоя племянница хорошо ест, как и все вы, мальчики. У Карла всё хорошо, — она улыбнулась. — Приятно, что ты снова дома. А теперь будь добр, отпусти меня, сынок.
Смеясь, Сет поставил ее на ноги.
— Хорошо быть здесь, — он протрезвел. — Но я не останусь. Я переезжаю в Калифорнию.
Его мать моргнула и приложила руку к груди:
— Ты серьезно? Значит, в Лос-Анджелесе все прошло хорошо?
— Очень хорошо.
— Расскажи подробнее.
— Для начала, Хаммер вышел из игры. Поддельное дело против него было прекращено, и справедливость восторжествовала. Он, Рейн и Лиам свободны и могут жить долго и счастливо. И я думаю, что они наконец-то это сделают.
— Тогда я рада за них, — она понизила голос. — Но я имела в виду дела с Хэвенли. Ты ее видел?