— Доктор Личфилд уже заказал документы для приема. Он назначит анализы утром.
— Спасибо, — кивнул Бек.
— Я навещу тебя завтра, папа, — пообещала Хэвенли.
Он устало поднял руку и закрыл глаза.
Когда Бек и Сет увели ее, сердце Хэвенли дрогнуло. Она обхватила себя руками. Она поступала правильно. Ее отец нуждался в хорошем уходе, определенно лучшем, чем она могла обеспечить. Но это была первая ночь, которую она провела без него с тех пор, как… ну, в общем, никогда.
Внезапно руки Бека обхватили ее за плечи.
— О нем здесь позаботятся.
— Он там, где ему нужно быть, — признала она, отрывисто кивнув.
Сет обнял ее и обхватил ладонями ее лицо:
— Да, так и есть. А теперь нам нужно доставить тебя туда, где тебе нужно быть.
— Может, мне стоит остаться и…
— Сегодня ты ничего не сможешь для него сделать, ангел. Больница позаботится о его нуждах. Он бы хотел, чтобы мы позаботились о твоих.
Она моргнула, оглядывая пустой холл, затем снова повернулась к ожидающим мужчинам. Она так привыкла нести ответственность за жизнь и благополучие отца. Черт возьми, и она сама тоже заслуживает благополучия. Кто-то другой, планирующий все за нее, несмотря на то что он был гораздо более способным, заставлял ее беспокоиться. И полностью ошеломил ее.
— Хэвенли?
Она медленно кивнула.
— Да.
Сет погладил ее по лицу, провел ладонью по ее руке, прежде чем взять ее за руку.
— Пора идти.
— Ты прав.
Когда они вернулись к ее знакомому отделению, ее зрение помутилось. Она пошатнулась. Она так устала, что ноги у нее были как лапша. Она споткнулась о собственные ноги.
Тихое проклятие зазвенело в ее ушах. Сет. Затем он обнял ее одной рукой за плечи, другую подсунул ей под колени, поднял и прижал к груди. Внезапно она поплыла.
Нет, он нес ее на руках.
— Я могу идти, — прохрипела она. Забавно, то, что она сказала, больше походило на оскорбление, чем на слова.
— Ты сможешь, если я тебя отпущу. Но я не собираюсь этого делать. Конец разговора.
Она не пропустила его неумолимый тон. У нее все равно не было сил спорить. Завтра она снова начнет строить планы и снимет с них всю эту ответственность. Сегодня ей нужно поспать.
Хэвенли закрыла глаза и положила голову на плечо Сета, едва осознавая, как он усадил ее в машину. Она ничего не помнила о поездке в квартиру, только о том, как ее вытащили из машины и пронесли через ярко освещенный гараж. Ключ-карта и поездка на лифте, они вышли в закрытый вестибюль. Тот был современным и элегантным, явно новым, нетронутым и очень высококлассным.
Бек был готов позволить ей остаться здесь? Ха. Даже если бы он не собирался заставлять ее платить за аренду, она бы настояла… но она никогда не могла себе этого позволить. Тем не менее, она должна была признать, что провести здесь ночь или две было бы абсолютным раем.
Он впустил их в парадную дверь. Она рассеянно заметила, что он несет ее чемодан. Все остальное он, должно быть, оставил в машине. Хорошо. Завтра наступит достаточно скоро, чтобы снять это с его рук.
Сет поставил ее на ноги прямо в квартире. Бек включил свет.
У Хэвенли отвисла челюсть. Великолепный, обитый черной кожей диван и телевизор с плоским экраном занимали большую часть пространства слева от нее. Жалюзи закрывали огромные окна в дальнем конце комнаты, где она увидела внушительное, но удобное кресло в тон.
— Следуйте за мной, — сказал Бек, проходя мимо бара, затем включил больше света, который осветил современную кухню и уголок для завтрака, указав через темное отверстие в дальнем конце комнаты.
— Внутри есть спальня и ванная. Иди прими горячий душ. Я начну готовить еду.
У нее не было сил спорить или даже предлагать помощь.
— Спасибо.
Он кивнул, затем указал Сету на другую ванную и предложил дать ему какую-нибудь одежду. Они обсуждали смену в душе, когда Хэвенли закрыла дверь и оказалась в роскошной ванной комнате, отделанной черным мрамором, с горячей водой, которая была похожа на Шангри-Ла. Она энергично терла кожу, будто могла смыть не только кровь и воспоминания о прикосновении Санчеса, но и свои тревоги, страхи, сомнения и ужас.
Наконец она вышла, заплетя мокрые волосы в беспорядочную косу, и обнаружила свой чемодан на кровати, покрытой горой мягких подушек. Она устало выудила нижнее белье и одну из своих старых ночных рубашек. По другую сторону двери она услышала звуки жарящегося бекона и бормотание разговаривающих мужчин.
У них, должно быть, миллион вопросов. Она должна дать им некоторые ответы. Но ей тоже было что сказать.