— Вы можете называть меня Бек, — произнес доктор с вымученной улыбкой, взяв ее руку в свою и поднеся к губам.
Хэвенли замерла. Они заявляли о себе ее отцу, не говоря ни слова. Они встретили ее тонкую попытку освободиться от их хватки неумолимой хваткой. Если не считать того, что они устроили сцену, она застряла между ними.
— Я хочу заверить тебя, Эйбл, что я собираюсь…
— Мы, — вмешался Сет, указывая между ним и Беком. — Мы собираемся…
Ей хотелось закрыть глаза и убежать. Или положить этому конец. О чем, должно быть, думает ее отец?
— Да, — поправил Бек. — У нас с Сетом был разговор, и мы решили, что в интересах каждого, если мы оба позаботимся о Хэвенли. Мы позаботимся о том, чтобы она хорошо питалась, у нее было безопасное место для жизни, тихое место для учебы, и она могла сосредоточиться на своем будущем. За ней будут хорошо присматривать и о ней будут хорошо заботиться.
Почему они просто не крикнули о том, что намеревались вместе затащить ее в постель?
— Ребята…
— Я понимаю, — папа пригвоздил мужчин понимающим взглядом. — Я хотел бы поговорить со своей дочерью наедине.
— Конечно, — Сет поцеловал ее в висок, затем вышел из комнаты.
Бек сжал ее руку:
— Мы будем снаружи, если понадобимся.
— Закрой дверь, — её голос дрогнул.
Папа мог быть больным и слабым, но он все еще был ее отцом, и он собирался напрячь свои родительские мускулы.
Как только дверь захлопнулась, он жестом подозвал ее ближе.
Она приблизилась на дрожащих ногах:
— Папа…
— Ты понимаешь, что делаешь?
Не совсем.
— Я в порядке.
— Ты знаешь, чего они от тебя хотят?
Когда отец посмотрел на нее с таким потрясенным выражением лица, она не знала, что сказать. Она не хотела лгать ему, но и не хотела доводить его до сердечного приступа.
— Я знаю.
— Детка, ты не должна… позволять им извращать тебя…
— Я не позволю, — Хэвенли не хотела плакать. Она хотела быть сильной ради своего отца. Но она не могла вынести мысли о том, что он стыдится ее. — Я с ними, потому что я влюблена.
Отец долго молчал, потом протянул ей дрожащую руку:
— О… бу. Ты уверена? Готова ли ты связать себя с двумя мужчинами, которые уже много пожили и повидали мир и готовы остепениться? Потому что Бек и Сет именно такие.
Как все это понимают, кроме нее?
— Ты выглядишь удивленной. Это написано у них на лицах, — продолжил папа. — Они хотят навсегда остаться с тобой. Ты всегда говорила о путешествиях, приключениях и исследованиях. Я хочу, чтобы ты испытала эти вещи…
И она тоже этого хотела. Она всегда хотела этого.
— Я сказала им, что не могу делать это вечно, только на время.
— Ты милая девушка с мягким сердцем. Ты преданный ребенок, который остался со мной, потому что я нуждался в тебе все эти годы, когда ты должна была расправить крылья и улететь. Я так волнуюсь, что ты станешь для них такой же женщиной, что тебе никогда не удастся жить для себя.
— Папа…
— Обещай мне, что ты не позволишь этому случиться. — Его хватка была на удивление сильной. — Пообещай мне, что, прежде чем ты посвятишь свое будущее кому-либо или чему-либо, ты осуществишь те мечты, которые у тебя всегда были. Знакомься с людьми, знакомься с культурами, осмотри мир. Выясни, кто ты есть, прежде чем тебе придется выяснять, кто ты с кем-то другим. Если бы твоя мать сделала это, возможно, она бы осталась.
Что она могла сказать, когда подозревала, что он прав?
— Хорошо. Я обещаю. — Несмотря на то, что он с облегчением откинулся на подушки, она все еще чувствовала напряжение в его теле, в комнате, и так сильно хотела его ослабить. — Папа, они и пальцем не тронули меня прошлой ночью. На самом деле, они вообще почти не прикасались ко мне.
Это было не совсем так. Но они не принуждали ее к сексу. Ее отец умел читать между строк. «Надеюсь, это придаст ему немного душевного спокойствия».
— Это вопрос времени, бу. Они хотят тебя. Они намерены заполучить тебя. Это будет грязно, эмоционально и сложно. Я надеюсь, ты готова к этому.
Нет. Это чертовски напугало ее.
— Со мной все будет в порядке. Я обещаю. Мне нужно идти на работу. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Я первым делом проверю тебя утром, хорошо?
— Позаботься о себе, бу. Я люблю тебя.
Хэвенли прикусила губу, пытаясь взять себя в руки. Она беспокоила и разочаровывала его.
Она сменила один набор проблем на другой.
По крайней мере, при таком раскладе папа получал самую лучшую медицинскую помощь из всех возможных. Ее чувства значили гораздо меньше.