Бек открыл рот, чтобы разорвать возникшее между ними напряжение — не зная, что сказать, поскольку его жажда заявить права на эту девушку быстро приближалась к отчаянию. Вместо этого взгляд Хэвенли остался прикованным к статуе, и она тихо, задумчиво вздохнула.
Подавив еще одно разочарованное рычание, он оглядел комнату, чтобы отвлечься, и обнаружил Пайка в дверях. Дерзкий, татуированный Мастер подземелий из «Теней» нацепил насмешливую ухмылку, пока раздевал Хэвенли взглядом.
Бек вспыхнул. Расправив плечи, он сжал руки в кулаки, глубоко вздохнул и бросил на урода свирепый взгляд. Пайк лишь ухмыльнулся, насмешливо отсалютовал ему и зашагал прочь.
— Кто это был? — спросила Хэвенли. — Он выглядит знакомо.
Он не мог выдать Пайка — или самого себя.
— Лучше тебе не знать. Ты хочешь поговорить об этом?
Когда он указал на бронзовую пару, она покачала головой, румянец все еще играл на ее щеках.
— Давай двигаться дальше.
Он сжал дрожащие руки в кулаки, когда они неторопливо вошли в соседнюю, хорошо освещенную комнату, заполненную потрясающей коллекцией статуй Джошуа Ларса.
Они оба стояли молча, восхищенные тщательно продуманными деталями и живыми выражениями каждого предмета. Белоснежная скульптура сабы, стоящей на коленях на подушке, связанной веревками, с ярко-красной повязкой на глазах особенно привлекла внимание Хэвенли. Ее дыхание стало прерывистым. Под этим углом он заметил, как напряглись ее соски, когда она беспокойно заерзала.
Бек почти потерял самообладание и сдержанность.
Ее реакция была почти такой же, когда она увидела скульптуру, изображающую сабу, лежащую поперек богато накрытого обеденного стола, со связанными над головой руками, как будто она была едой. Кто-то сверху капнул ей на грудь свежими каплями красного воска.
Справа от этого произведения они нашли двухцветную статую загорелого мужчины за спиной бледной женщины, которая наклонилась вперед на коленях со связанными за спиной руками. Он обхватывал ее бедра, погрузив большие пальцы в ее круглую попку, пока он погружался глубоко в нее, голова навсегда откинулась назад в экстазе.
Тихий, как у котенка, стон, сорвавшийся с губ Хэвенли, почти заставил Бека замолчать. Каким-то образом ему удалось не дотянуться до нее, но пот выступил у него на лбу, когда фантазия о том, чтобы взять Хэвенли таким же способом, пронеслась в его голове. Он едва успел осознать тот факт, что она казалась слишком открытой для того, чтобы доминировать и трахаться, когда она оторвала взгляд, глядя вправо и уставилась с отвисшей челюстью на другой предмет, висящий на стене.
Абсолютно простая черно-белая фотография вызывала гораздо более сильный внутренний удар, чем любое изображение, которое он видел за всю ночь.
У столба стояла обнаженная женщина со связанными над головой руками. Позади нее полностью одетый мужчина обнял ее за плечи. Пальцы одной руки впились ей в грудь. Ладонь другой руки заставляла ее молчать, крепко прижав к губам. Удивленная смесь боли, страха и экстаза заполнила глаза женщины.
Образ кричал, что она была беспомощна и отдана на милость своего господина.
Бек внимательно посмотрел на слегка расширенные зрачки Хэвенли. Она казалась прикованной к месту, пульс на ее шее дико бился.
— Он причинит ей боль? — тихо спросила она.
— Может быть, временно. Ты думаешь, она боится?
— Нет. Её тело… почти расслаблено. Она хочет этого.
Чтобы он играл грубо. Чтобы удивить и поразить, а может, даже напугать ее.
— Ты очень наблюдательна, малышка. Все, что они делают, происходит по обоюдному согласию. — Он обдумал свой следующий шаг и пошел на обдуманный риск. — Тебе нравится это.
— Я… это интригующе, — она прошептала эти слова, как будто боялась собственных желаний. Все это время ее соски набухали еще сильнее, выступая из-под ткани темного платья, а грудь неровно вздымалась и опадала. Острый запах ее возбуждения усилился, едва не поставив его на колени.
У Хэвенли были порочные фантазии о том, как ее берут, используют и заставляют выполнять приказ Доминанта.
Христос, они должны пропустить чертов десерт, который он запланировал, чтобы он мог отвезти ее домой, связать ее в красивые узлы шибари и разбудить эту невинную девственницу.
Но было слишком рано. Ничто из того, что он хотел от нее — и чего она, казалось бы, хотела от мужчины — не сработает без доверия. Он должен знать, как много она протянет, прежде чем они пойдут дальше.
Когда они вышли из галереи и направились к машине, Бек крепко прижал ее к себе.