- Эмили по прозвищу зайка. Это я. Нравлюсь?
Стефания завороженно кивнула.
Эмили - хорошая девочка, маленькая зайка. Она знала это. Но... но...
Миловидное личико голубоглазой блондинки медленно перетекало в застывшую маску и наоборот. В бесконечном безумном цикле.
На висках выступил холодный пот, руки отчаянно тряслись под мягкими участливыми поглаживаниями
- Теперь все будет иначе, мамочка. Не бойся. Все кончилось, было и было. Хочешь знать, что случилось на самом деле?
От тихого «мамочка» повеяло насмешкой. Стефания поежилась, как от мороза. Хотя было тепло. Или не было? Или...
Что это?
Эмили неловко взмахнула рукой, и снова послышался хруст. Странный. Будто кто-то невидимый рядом ворошил старые кости.
Стефания вздрогнула, как от выстрела, и замерла, захлебнувшись криком.
За окном унылый дождливый пейзаж сменился на ее комнату, в которой она сама, Стефания Андерсен, с безупречной высокой прической и в дорогом халате лежала на полу с неестественно вывернутой шеей.
Возле камина кружили жирные мухи. Тело уже начало разлагаться.
Мухи... как воронье над кладбищем из детства.
- Это был сердечный приступ. Ты встала, хотела найти таблетки и упала. Умерла быстро и легко.
Ледяные пальцы легли на шею удавкой.
- Но... - Стефания попыталась выдавить из себя слова и затихла, глупо тараща глаза.
Эмили гладила ее по шее с убийственной нежностью.
- Но нашли тебя не сразу, - мягко сказала она, наклонившись и заглядывая ей в глаза. - Твой муж вернулся из командировки только через неделю. А сыновья с тобой не общаются. Ты сама оборвала все связи. И никто не хватился. Помнишь, ты боялась умереть одна, как твоя тетя Джесс? Сюрпри-и-из! Смотри же, тут уже все стало красивым! Только твой муж, слабак, не выдержал. Его увез твой старший сын в больницу. Тоже сердце. Остался младший, но его сейчас больше волнует беременная жена, чем гниющая ты. Забавно, не так ли?
- Не мой муж и мои сыновья, а твой отец и твои братья, - поправила Стефания машинально, пытаясь отвести взгляд от сцены в комнате.
Все, что от нее осталось, собирали хмурые неприятные типы. Собирали... как мусор. Младший сын звонил кому-то по телефону. Наверное, этой... которая всегда только мешала.
Стефания подавилась украденным у Эмили глотком воздуха, когда ее пронзила убийственная в своей ясности мысль. Мешали не глупые девчонки, совсем нет.
Все было намного проще.
Она закрыла глаза липкими от пота ладонями и завыла в голос, горько и безнадежно.
Как раненое животное, выпрашивая остатки... жалости?
Кукольные стеклянные глаза Эмили равнодушно взирали на скрючившуюся на больничной кровати фигуру.
- Не плачь, - тонкие, как лезвие ножа, пальцы скользнули по ее спине. Стефания благодарно вздохнула и, захлебываясь одиноким отчаянием, прижалась к ледяной руке.
- Теперь ты не одна, мы вместе. Только ты и только я. Такие, как ты, понимают ад слишком буквально. Пафосные черти и глупые котлы. Но на самом деле... На самом деле все иначе. Ад - это сожаления. Ты же уже поняла, Стефания? Это твои сожаления. Побудь пока с малюткой Эмили. В другой раз я покажу тебе, что могло произойти, если бы ты не раздвинула ноги перед этим толстяком Грегом. Ты так хотела отомстить своей сестре, но вот незадача - вместо нее нагадила только себе. Не хочешь посмотреть, как могло бы быть?
Слова наносили удары, как плеть, разбивая фотокарточки-воспоминания на тысячи мелких обрывков.
Склеивать бессмысленно... только Стефания все равно пыталась, лихорадочно цепляясь за каждый вырываемый клочок
- Эмили, ты что, я же твоя мама! Твоя, слышишь! Эмили, что ты говоришь?! Я же родила тебя! Или... нет? - Стефания смотрела на... С какой-то отчаянной надеждой, исступленно мечтая, чтобы ее убедили в обратном.
Временное безумие.
Все дело только в лекарствах, а Эмили слишком много читает?
По щекам градом катились слезы.
- Нет, увы, - губы Эмили сложились в тонкую линию, и она насмешливо протянула, тщательно копируя интонации другой, прошлой Стефании. - Ты не захотела.
- Я была вынуждена, ты не понимаешь, тогда было неудобно...
Стефания лепетала, как маленькая девочка перед строгой директрисой, сбиваясь, начиная заново, путаясь.
А Эмили улыбалась.
Легко и светло.
Эмили идет улыбка, даже если вместо глаз - чернильная пустота.
- Легко не думать и жить настоящим, но как же больно терять... Ты никогда не любила терять, Стефания? Сюрприз! Здесь только то, что ты не любишь больше всего на свете. Ну как, хочешь еще раз взглянуть на Брюса? Ты же его так любила. И твоя глупая месть сестре так смешно закончилась. Ему не стоило возвращаться домой слишком рано... Хочешь узнать, как все могло бы быть? Не отвечай, я знаю, что хочешь.