Без подкрепления, с кучей алкашей, ты лишь свидетель, которого решат сразу же убрать. Выходит надо подождать. Да, побуду тут.
Прибрав весь беспорядок и прикрыв каждого пледами, что были чуть сыроваты, ведь лежали на веранде, я взглянула на часы. Уже три. Отлично. Думаю сорока минут им хватило. В конце концов я тоже человек и мне нужен сон.
Дергаю ручку и дверь открывается. Тусклый свет, что источал один светильник, помогает оглядеться. Становится легче, ведь я одна. Значит решил остаться у нее, с какой-то обидой говорю я и прохожу внутрь. Подобрав наряд по случаю, забираюсь под одеяло. Бррр, холодное.
Дернула язычок светильник и в комнате стало темно. Лишь немного света из окна. Так тихо, словно я совсем одна в этом мире. Закрываю глаза, вспышками их поцелуй, его взгляд, а по телу тепло, которое источал Антон. Два мужчины, две параллельные вселенные.
А если бы Гордей был нормальным. Не шизиком, который замучил бедных девушек. То кого бы я выбрала?
Не успела провалиться в сон, как в глаз ударил столб света. Это из коридора. Кто-то открыл дверь. И я знаю кто это!
Делаю вид, что сплю. Дышать стараюсь спокойно, но кажется стук сердца выдает меня с потрохами. Слышу шаги. Потом снова тишина. Тяжелый вздох и вибрация по матрасу. Присел на край и шуршит шмотками. Боже он тоже собрался спать в одних трусах? Они вообще слышали про пижамы. Или хотя бы шорты!
— Повернешься ко мне? — Говорит так тихо, словно не уверен до конца в том что я прикидываюсь спящей.
Открываю глаза, ловлю два мерцающих огонька. Эти глаза как фонари, зеркало его души. А там Ад.
— Если хочешь попросить меня переночевать внизу — ладно.
— Нет, — шепчет немного хрипло.
Улавливаю движение его руки, которая ловит прядь моих волос. Накручивает локон на палец и замирает.
— Такой насыщенно рыжий, как тебя дразнили в школе?
Удивлена вопросу. Какой-то он слишком невинный. Даже не контролирую как уголки губ натягиваются. Окунаюсь в события прошлого. Веселит. То что раньше жутко злило, сейчас кажется слишком забавным.
— Рыжик-рыжик надулся как пыжик, — прыснула смехом, как только озвучила.
— Глупо и не обидно, — заключает он.
— Ну знаешь, когда тебе пять и главный забияка группы доводит тебя до истерики, а потом добивает подобными фразочками, это ранит. В детстве каждого рифмоплета я хотела прикопать на заднем дворе.
— А чего ты хочешь сейчас?
— Хочу уйти отсюда, — выдаю даже не успев подумать.
— Исключено, — отвечает так спокойно и легко. Даже немного не по себе.
Гордей другой. Возможно это алкоголь. Он не дергает меня к себе как это всегда бывает. Наоборот, упирается на руки и подбирается ближе. На этом поле для сна, он выбирает именно эту точку! Я все жду подвоха. Подтягиваю одеяло выше, когда он заваливается на спину и подминает руки под голову. Молча, не спеша. Просто и по-хозяйски.
Ночь проходит ужасно. Я дремала урывками. Вздрагивала от каждого шороха и контролировала барьер из подушек. Крепость не падет!
Проснулась рано. Около 7 часов. Учитывая во сколько легла и качество сна, чувствовала себя ужасно. Открыла глаза и поймала первую мысль… Пить. Но только я встала, планы резко изменились. Тошнота накрыла так резко, что я не успела даже сообразить. Кинулась к двери, но дернув ручку, поняла, что она закрыта. Черт…
Еще одна, надеюсь что это выход. Дергаю ее, и Аллилуйя! Джекпот! Уборная. Личный санузел хозяина дома.
Руки дрожат, ноги сводит. Все выпитое и съеденное вчера выходит наружу.
Закончив извержение кое-как встаю. Упираюсь руками в раковину, и включив холодную воду, жду пока прольется. Споласкиваю рот, закинув стаканчик бальзама и чищу зубы. Делаю это быстро, пока новая волна не пожаловала.
Возвращаюсь в комнату и понимаю, что забрызгала свою пижамку. Гордей спит, от чего я стараюсь максимально тихо переодеться и прошмыгнуть вниз. Только вот ключ. Думаю он где-то рядом с ним. Под подушкой?
Стягиваю с себя шорты и топ, оставшись в одних трусиках. Копошусь в сумке в поисках чего-нибудь и понимаю, что закинула все в стрику еще вчера. Фак, опять спортивный костюм? Вчерашний мокры от потекшего льда, который не высох скомканный и закинутый в сумку.
— Футболку, — говорит он, а у меня уши закладывает. Резко сминаю груди руками. Не знаю зачем, ведь стою к нему спиной. — Надень мою футболку, — уже более твердо повторяет Гордей.