— Но как? — Едва справляюсь с паничкой.
— У меня есть одна теория. Такая же безумная, как и все это. Но я не хочу тебе ее озвучивать.
— Почему?
Вот он. Очередной барьер, новый уровень игры в которую меня втянули. Только вот Гордей не собирается мне отвечать, он просто подходит к двери, открывает ее и я застываю охваченная липкими лапами страха.
— Ты прогоняешь меня? — Задаю вопрос, а сама молюсь, лишь бы он не сказал да.
— Я бы сам ушел, но этот чертов барьер, невидимая кирпичная кладка, что превращает эту комнату в тюрьму, мне не позволяет.
— Вот и отлично. Я хоть и не вижу описанного тобой великолепия, но уходить от сюда тоже не собираюсь. А сейчас закрой дверь, мне дует.
Забираюсь с ногами на копию нашей кровати и хлопаю ладонью по пуховому одеялу. Приглашаю так сказать поближе.
Он так мило хмурит брови. Поджимает щекии наконец сдается. Возвращает стул на свое место и скинув кросы подползает ближе. Я вроде, как и сама звала, но проиграть сцену в голове не успела. В животе взрываются брызги шампанского и я свожу коленки вместе. Он замечает мое смущение, выдает багрянец на щеках, а еще… Мурашки несутся к его губам, что слишком близко к моему телу. Провокатор.
— Тебе придется поделиться всем, что ты нарыл, — наконец-то включаю мента.
— Ладно. Но у меня есть условие, — поднимает на меня свои хитрые глаза. Все это время он смотрел ниже. Гораздо ниже.
— Ты поцелуешь меня.
— Чего? Тебе что 10 лет? Не стану я тебя целовать, — сообщаю ему со всей серьезностью. А сама ликую. Фейерверки, хлопушки, бенгальские огоньки внутри.
— Ну нет так нет. Кит, иди ко мне, — устраивается поудобнее, а я закипаю от его безразличия. Я думала он, как всегда, в своей манере накинется на меня. Не примет отказа. А он вот так вот просто сдался?
— Ай, к черту, — его горячие руки уже стиснули мои бедра и подмяли под себя. Я в плену, вырваться не получится. А я и не пытаюсь, лишь поддаюсь его желанию, ведь сама хочу не меньше. Не успеваю даже пикнуть, как язык Гордея, такой властный и горячий сплетается с моим. Низ живота потягивает дикая волна возбуждения. Он отравляет меня своей похотью. — Настоящая. Ты моя настоящая. Не глюк. — Он шептал мне это в перерывах, а я лишь соглашалась.
— Я кажется схожу с ума, — выдаю ему севшим от стонов голосом. От чего он тормозит и отдаляется.
— Ты только сейчас это поняла? — Выдает с таким лицом, словно до меня только что дошла истина известная даже Киту. Но актер из него не очень. Не сдерживает смешинку и прыскает смехом, от чего я дую губы, демонстративненько. — Иди сюда, — усаживается к изголовью и тянет меня к себе под мышку. Так это необходимо. Интимнее любого нашего поцелуя.
— Так расскажешь?
— Ладно. Тем более у меня нет никаких идей на тему того, как нам выбраться от сюда.
— Да откуда отсюда? — Начинаю заводиться. Опять!
— Не скрипи! Помнишь те снимки, что ты сделала на втором этаже.
— Жуткие картины?
— Ага.
— Ну да, только по факту проявилось нечто странное.
— Вот и я так подумал. Не понимал как такое может быть. Объектив, конечно с новоротами, но он не фотошопит на ходу. Я светил лампой, пытался как и ты подплавить полотно. Но ничего особенного, обычные картины.
— Обычные? Да от них мороз по коже.
Как вспомню этот мрак, так сразу мурашки по телу идут. Армии! Они мне никогда не нравились.
— Короче, не знаю как, но мне кажется картины эти заколдованные. Бредово звучит, знаю. Но это место. Такое ощущение, что оно предназначалось для тебя. А я. А я похоже попал сюда случайно. Ухватился за тебя, когда… Даже не знаю как сказать. Тебя засасывало сюда. Поэтому я и не вижу того, что за пределами этой комнаты. Она мне знакома, а остальное это твой мир.
— Мой мир? Серый, мрачный, пугающий до усрачки?
— Да. Именно так. Вспомни их лица. Они полны ужаса и страха. Каждая из девушек застряла в собственном кошмаре. Не знаю как и не знаю кто, но кажется это было четко спланировано.
— Для кого? Для меня? Бред.
— Для меня!!! Каждая девушка пыталась покорить мое сердце. Они появлялись из неоткуда и проявляли такой интерес. А потом ты…
— Но я не проявляла, — подметила немаловажный факт.
— Этим и подкупила. Ты бежала, отталкивала, а потом сдалась. Кстати слишком быстро. Что-то внутри жадно желало меня, но ты лиса противилась.
Признаться Гордею, что я играла с ним ради повышения и не смогла. Да и не только ведь в повышении дело. Я хотела помочь Антону, у него было много доказательств и я его понимаю, я тоже ведь думала, что Гордей зло.
— Погоди, так вот кого я встретила на втором! Это был ты, да точно.