Невозмутимо откидываю его руку и прохожу. Он не жестит, лишь ухмыляется и идет за мной. Я же думаю, что зарядить ему связкой ключей по роже и скрыться в коридоре нашей секции будет неплохой идеей. Сжимаю Кита покрепче, разворачиваю связку и стараюсь все коротыши, что поострее, расположить так, чтобы они как можно больше повреждений оставили.
Не знаю как, но на развороте, первая ловлю пощечину. И это точно не возбуждает. Голову склоняю и прижимаю место удара ладонью. Волосы липнут к губам, а еще мне становится страшно. По настоящему.
— Иди смирно, иначе тебе и твоему комку шерсти сверну шею. И глазом моргнуть не успеете.
Внешне сохраняю спокойствие. Но чего мне это стоит… Сердце грудину рвет, кажется даже футболка трепыхается. Надо быть умнее, да! Без глупостей.
Пусть он и сценарист этого жалкого спектакля, но актеры любят импровизировать.
Захожу домой и отпускаю мелкого на пол. Он словно понимает, что творится что-то неладное и шкерится за диван. Тем лучше, мало ли что он там решит исполнить, я не хочу чтобы Кит пострадал.
Я ощущала его ненависть, каждой клеточкой своего трясущегося тела. Он пришел не разговоры разговаривать. Радовало только то, что он с пустыми руками. Не сможет же он тут в моменте набросать новый Азкабан?
— Зачем ты здесь? — Рискую начать поединок. Лучшая защита — нападение.
— А где мне быть? Радостно встречать брата склонив голову? — Закуривает прямо на кухне, хоть бы окно открыл.
Глава 24. Кровь
Я не чувствовала себя в безопасности. Но моей самой главной целью было не выжить. Лучше реально сдохнуть чем попасть в ту или новую картину снова. Очевидно, что сейчас он загнан в угол. Хоть и сидит расслабленно на моем стуле, но в голове гоняет мысли относительно следующих действий. Бросится в бега? Не лучшая идея. Да и как, и на что жить. Поэтому тут только один вариант: рискнуть всем!
— Ты зачем сюда? И как адрес узнал?
— Подружка твоя растрепала. Оказывается она так много обо мне знает и желает тебе счастья. Мне ее даже уговаривать не пришлось. Сдалась почти сразу же. Знала бы где ты запасной ключик прячешь и это бы выдала.
Ну отлично. Вот это меня прям удивило. Все понимаю, но вот такое… Надо будет провести с ней профилактическую беседу относительно болтовни с незнакомцами. Ну если я доживу до этого момента, конечно.
— Ты так стремительно уехала, даже не попрощалась. Это обидно, учитывая что умчалась в закат с ним.
— Стоило остаться? Под твоим крылом, любезно рассказывая о тех ужасах, что я пережила? А, или погоди, ты ведь, итак, знаешь, ведь это все твоих рук дело.
— Ну давай еще пообижайся. Выбралась же. Прям покорила меня, как тебе это удалось?
— Ты даже отрицать не станешь?
— Нет. Зачем?
— Да что с тобой? Ты ведь… Ты таким не был!
— Не был, но стал. Спасибо, учителя хорошие попались. Ты блядь сердце мне разбила, вдребезги! Хвостом своим вильнула и ушла в закат, а я что? Ты хоть разок вспомнила обо мне? О нас?
— Так ты исчез! Мы ведь могли остаться друзьями.
— Друзьями? Ты вообще отбитая? Я тебя любил, ты была для меня миром, смыслом жизни, какая дружба? Я бросил универ и уехал, и что в итоге? Да нихуя. Ни денег, и работы, ни друзей, ни баб. А все потому что не доверяю никому. Вы ведь все такие веселые и увлеченные, но это слишком быстро проходит.
— Антон, нам было по 18 лет. Мы только начинали взрослую жизнь. Да это все даже не по настоящему было.
— Но не для меня!
Дыма на кухне становилось все больше. Я даже немного одурела от такого количество никотина.
— Давай хотя бы окно откроем, не в курилке же!
Когда думаю о том, что на моей кухне рядом со мной сейчас самый настоящий псих об истинной причине своего срыва вещает, сразу же финал этой чудесной сказки предсказываю. Похоже из этого самого окна меня и выкинут.
— Думал хоть какой-то толк будет от тебя. Думал что на тебя этот придурок точно клюнет. Ведь для него я такую картину не мог нарисовать. Он нихрена не рассказывает о себе. Все у него хорошо, все чудесно и даже все точки с бывшей проработал. Эти чертовы куклы вообще не цепляли его, так, чисто расходный материал. И тут ты, как я сразу о тебе не подумал. В рекомендациях вылезла, еще и профиль открытый. И вуаля, птичка в клетке. Думал правда, что тяжелее будет тебя внедрить. Был риск, что ты все поймешь слишком рано, но надо отдать должное твоим преподавателям, ничему путному тебя не научили. Мент из тебя никакой! Как же было смешно в те моменты, когда ты липла ко мне, дрожала, в ожидании моего поцелуя. Мучил бы тебя и мучил. Но время поджимало.