— Тогда чего ты мне тут… — опять завелся Боратек, но так же быстро остыл. — Тьфу ты, все время забываю, как с вашей братией тяжело общаться.
— И что, со многими общался? — с интересом спросил я, увеличивая огонь, чтобы вода закипела быстрее.
— Со многими, — огрызнулся солтыс, усаживаясь на деревянный стул у стены. — Да только таких вредных, как ты, еще не встречал.
— Я польщен, — улыбнулся я, снимая чайник и заваривая травяной отвар, чтобы протянуть одну кружку гостю, на что тот благодарно кивнул. — Польщен, что ты приравнял меня к состоятельным чародеям. Но я всего лишь студент-недоучка.
— Студент-мудент, — протянул староста, с наслаждением попивая горячий напиток. — Чеши кому угодно, но меня ты хрен проведешь.
Я спрятал усмешку за кружкой, отпивая отвар вслед за ним. Горячая жидкость приятно обжигала горло, согревая нутро.
— Так и зачем ты ко мне пришел, солтыс? — попробовал я вернуться к теме, с которой мы начали. — И причем здесь Ассе?
— Я надеялся, что ты сможешь помочь с его поисками.
— Ты серьезно? — удивленно спросил я. — Не шутишь? Да он же меня терпеть не может.
— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся гость и отхлебнул еще отвара.
— Тебе напомнить, что он и еще пара идиотов пытались поджечь мой дом? — иронично спросил я.
Боратек поперхнулся после моих слов, и только что проглоченный отвар чуть ли не фонтаном вышел через его нос.
— Ч-что? — с трудом откашлявшись, переспросил солтыс. — Поджечь?
— Ты не знал? — натурально удивился я, ведь был полностью уверен, что староста в курсе инцидента. — Ну теперь знаешь.
Мужчина не ответил. Только бормотал под нос, проклиная всяких идиотов. Его реакцию можно понять. Как еще можно относиться к людям, что решили повздорить с чародеем, что выдает себя за недоучку. Сдается мне, он уже и сам рад, что Ассе «пропал». Одной головной болью меньше.
— Ладно, — сказал я, решив сделать вид, что сжалился над ним, — подумаю, как можно вам помочь.
— Ты… — начал говорить Боратек.
— Нет, я с вами не пойду, — перебил я собеседника. — В крайнем случае, отправлю с вами Брана. Будет показывать дорогу, чтобы вы не нарвались на какую-нибудь оголодавшую по зиме тварь.
— Это все? — несколько разочарованно спросил солтыс.
— А тебе этого мало? — иронично спросил я, прежде чем продолжить. — Как вернешься в деревню, попроси, чтобы мне принесли какую-нибудь личную вещь этого идиота. Попробую сделать вам артефакт, что укажет путь к Ассе… или тому, что от него осталось.
На этой нерадостной ноте беседа сама собой закончилась. Допивали мы отвар в тишине. Было слышно только тихое шипение, исходящее от деревяшки, что я крутил в руках, выжигая на ней руны.
— Пойду я, — нерешительно проговорил солтыс, поднимаясь со своего места и накидывая плащ.
— Погоди, — остановил я гостя, заканчивая выжигать руны. — На вот, возьми.
— Что это? — спросил собеседник, с опаской взяв в руки небольшую дощечку.
— Артефакт, — стараясь оставаться спокойным, проговорил я. — Чтобы ваша жопа больше не стыла, уважаемый солтыс.
На какое-то время повисла тишина, которую сразу же разорвал мой смех. Староста озадаченно переводил взгляд с меня на дощечку, после чего плюнул и, запахнувшись, покинул мой дом. И стоило только двери закрыться за его спиной, как мой смех как отрезали.
— А артефакт забрал, хитрец, — усмехнувшись, проговорил я, сверля вход холодным взглядом.
Уже через несколько минут, пока я спускался по лестнице в подвал, в голове промелькнула мысль, что Ассе не врал. Его действительно начали искать. Вот только за помощью обратились не к тому человеку.
— Итак, — сказал я, взяв в руки резец и задумчиво осмотрев подопытного, — на чем мы остановились?
Глава 4. Встреча с ведьмаком
Интерлюдия. Эрланд из Ларвика.
Стук копыт о только недавно подсохшую землю вводил меня в медитативное состояние. Пейзаж медленно сменялся один за другим. Горы с заснеженными вершинами сменились зеленью лесов, чтобы те, в свою очередь, превратились в небольшие равнины, пролегающие в этой гористой местности.
Особенно сильный ветер распахнул мой плащ, задувая под воротник. Поморщившись от холода, я плотнее подвязал ворот рубахи. Суровый климат Повисса даже сейчас, в летнее время, заставляет зябко вздрагивать от любого дуновения холодного ветра. «Суровый край для суровых людей», — как говаривал Бертрам, прикладываясь в бутылке ржаной Темерской водки, чтобы в следующий миг блаженно улыбнуться от растекающегося по телу тепла.