Рыч понял для себя три важные вещи.
Первое. Он будет жить.
Второе. Он обязательно должен увидеть Люциту.
И третье. Теперь он никогда не сможет быть точно таким же, каким был до этих слез в пещере.
Миро доставил Ваську в табор ночью. Малыш даже заснул у него на руках.
А Розаура уже не находила себе места. Она давно привыкла, что Васька целый день бегает по всему Управску. Но никогда еще не было, чтоб он не возвращался к ночи. И самое страшное: никто — ни одна живая душа, — никто не сказал ей, что Васька мобилизован с мужиками на поиски Рыча.
Поэтому, приняв спящего Ваську с рук на руки, она заботливо уложила его на матрас. А отхлестать пообещала Миро, как единственного, оказавшегося поблизости, представителя дурного мужского племени.
И еще — Миро протянул ей какую-то железку, завернутую в тряпку. Сказал куда-то спрятать. Да быть поосторожней, чтоб не порезаться.
Васька проснулся с ощущением полнейшего жизненного счастья. Сразу даже и не вспомнил, отчего ему так хорошо и радостно.
А когда вспомнил, тут же бросился искать нож, подарок, точнее — трофей, врученный Баро. Ножа нигде не было. Побежал к матери. Та сказала с такими глупостями не подходить, а то она с ним еще за вчерашний героический побег не рассчиталась. Васька по-мужски терпеливо выслушал глупые женские рассуждения.
И правильно сделал, что не стал спорить. Потому что тут ему на подмогу прибыл сам Баро. И торжественно при всех вручил ножны для быстренько найденного матерью ножа. Это был полный, абсолютный триумф жизни.
“Послетакого, — философски подумал Васька, — и помереть не страшно. Но лучше, конечно, пожить немного. Хотя еще раз достичь такого успеха вряд ли удастся”.
Потом взрослые занялись своими делами. И к Ваське набежали таборные малолетки. Спрашивали, как будто ничего только что не слышали:
— Вась, ну скажи, откуда у тебя такой нож?
— Мне Баро дал!
— Васька! Ты что? Тебе же еще рано! Тебе же только восемь лет!
— У мужчин нет возраста. Я заслужил! Я Рыча выследил.
— Ой? Сам? И не испугался? — ойкнула какая-то из девчонок.
— А чего мне пугаться? Я бы его вообще сам поймал и куда нужно доставил, просто Баро сказал ему оставить. Вот я и оставил.
— И ты бы с ним справился?
— Справился бы!
— Он же большой, сильный…
— Я тоже сильный… — сказал Васька, мудро умолчав насчет “большого”. — А с ножом теперь еще сильнее!
Пацанва посмотрела на Ваську с восхищением, смешанным с обожанием.
Только потом, погодя, остыв и успокоившись, Рыч понял, почему ключ оказался в другом углу. Человек, оставлявший его (уж не сам ли Удав?), имел еще один, второй ключ. Он оставил первый ключ под камнем, вышел в открытые ворота и закрыл их другим ключом. И если смотреть снаружи, то угол, в котором остался ключ под камнем, был слева. А если искать ключ изнутри — то справа.
И вот из-за такой мелочи Рыч мог погибнуть.
Но выжил.
А значит, нужной дальше делать то, что по жизни положено.
Прежде всего, следует позвонить Баро.
Рыч набрал номер.
— Алло? — послышался голос Баро.
Странно, но сейчас Рыч уже не ощущал той жгучей, мстительной злости, что бушевала в нем раньше. Интересно, надолго ли это? Или, может быть, навсегда? Неужели он настолько изменился, разок всплакнув в пещере?
— Доброе утро, Баро. Вот уж не думал, что ты любишь ночами бродить по пещерам… Ну что, поймал меня?
— Как тебе удалось уйти? Ты что, увидел… — Баро осекся, решив не называть Ваську, вдруг Рыч решит и ему мстить?
— Ну? Ну, что? Ну, скажи… скажи, кто меня выследил?
— Цыган тебя выследил. Настоящий цыган, у которого нет подлости в душе, как у тебя.
— Оставь громкие слова при себе. Лучше скажи, сколько вас там было? Четверо? Пятеро? Десятеро? Баро, я хоть и Рыч, но все же не совсем медведь. Разве не стыдно охотиться на меня, как на зверя? Нет чтобы один на один поговорить! И после этого ты еще будешь говорить, что подлость у меня в душе?.. Молчишь? Вот что, Баро. Поймать меня больше не пытайся. Последний раз говорю. А то… Поверь, очень не хочется, но, видит Бог, придется отдать золото на переплавку.
— Где оно? Где золото?
— Оно у меня. Все еще у меня. А будешь еще охоту устраивать, уйдет налево, к ювелирам. Лучше готовь нам обещанных полмиллиона евро.
— Нам?
— Да, Баро. У меня, оказывается, есть настоящие, верные друзья, не то что ты.
— Слушай, Рыч, у меня сейчас большой праздник. Свадьба дочери.
— Опять? — съерничал Рыч. — В который уже раз? Сколько у тебя дочек?