Мурашки пробегали от головы до кончиков пальцев на ногах, наворачивались слезы, становилось то грустно, то спокойно. Риган не понимала, что с ней происходит, но одно знала точно: сейчас она находится там, где хочет. Но того человека, ради которого она пришла, здесь нет. И неизвестно где он. От этого ли смятение чувств и сумбур в голове?
— Лайл ходил бледный, но спокойный, — продолжила миссис Рэйнс, — и всё ругал брата, что тот путается под ногами. Майло суетился за брата, сестру и за меня немного. Кажется, это было вчера, а прошло уже два года. Тогда мы ещё жили в Сакраменто, — она вздохнула, и свет её воспоминаний погас.
— Вам пришлось переехать?
— Да. Из-за моего мужа.
Некоторое время они молча пили чай. Риган заговорила, чтобы увести женщину с неприятной темы:
— Миссис Рэйнс, я не верю ни единому плохому слову про Майло! Всё, что говорят, — ложь! Он не вор и не мог этого сделать.
— Спасибо. Мне важно знать, что ты думаешь о нём хорошо. Он всегда боялся стать похожим на отца. Однажды в детстве пришёл ко мне в слезах и сказал, что не хочет вырасти плохим и злым. Господи, этот мальчик — и плохим? Не знаю, откуда в нём столько жизнелюбия, после всего, что он пережил.
Риган молчала. Она нуждалась в этой откровенности, но задавать наводящие вопросы считала невежливым. Однако женщина и сама хотела выговориться:
— Мы жили в Сакраменто. Всё было замечательно, пока Курт — мой муж — не потерял работу. Это стало для него ударом, он запил. Майло ещё в школу не ходил и помнил дебоши пьяного отца, — миссис Рэйнс помолчала, тяжёлые воспоминания давили на неё. — Это был настоящий ад, доставалось всем. Пьянки, побои и унижения становились ежедневными, но мы терпели. Я надеялась образумить мужа, вернуть к нормальной жизни. Но он связался с плохими парнями… Не знаю, какие грязные дела они проворачивали, но, когда он появлялся дома, начинался кошмар. Курт играл с удачей, и однажды она отказала. Его посадили за ограбление, вооружённое нападение, сопротивление при аресте и кучу всякой мелочи. Я боялась, что его поведение отразится на психике детей, но они оказались сильнее, чем я думала, сплотились и помогали друг другу и мне. Постепенно наша жизнь вошла в нормальную колею, я вернулась на работу. Майло и Моника учились в школе, Лайл поступил в колледж. Мы старалась забыть, но помнили и боялись момента, когда Курт вернётся. Но ему было не суждено. Через пару лет его застрелили при попытке к бегству.
Миссис Рэйнс не смогла рассказывать дальше. Риган поставила чашку на стол, подсела и сжала её руку. Женщина улыбнулась:
— Извини, что вываливаю на тебя всё это, не знаю зачем…
— Всё нормально, вам станет легче.
— После того, как Лайл закончил колледж, — продолжила она, посмотрев на фото сыновей, — мы задумали уехать из города, в котором пережили столько неприятного. Майло настаивал на дальних штатах. Но Моника хотела окончить школу в своём дружном классе. Переехали мы летом, но и здесь нас настигло прошлое…
— Вы поделились такими сокровенными вещами с незнакомым человеком, спасибо за доверие, — сказала Риган после продолжительной паузы.
— Ты не незнакомая, Майло рассказывал о тебе, — женщина похлопала её по плечу.
— Рассказывал? — воскликнула девушка и стушевалась, а миссис Рэйнс рассмеялась:
— Да, в первый день. Знакомство с тобой стало приятным впечатлением. Ему нравилось здесь, может, поэтому он так остро отреагировал.
— Я переживаю из-за него, чувствую себя виноватой. Ведь эти ребята, они…
Женщина накрыла ладонь девушки своей:
— Майло справится, он умный мальчик. Его решения только на первый взгляд кажутся необдуманными. На самом деле, он принимает их, только тщательно осмыслив. Я доверяю сыну. Он вернётся, потому что есть к кому, — она улыбнулась.
— У него замечательная семья, — согласилась Риган.
— Да, семья, — женщина улыбнулась, словно имела в виду другое. — Будешь ещё чаю?
Глава 11
Свидетели
Следующий день в школе стал для Риган тяжёлым. Стены опротивели, а смех и радостные голоса воспринимались как оскорбление и вызов. Девушка хмурой тучей блуждала по коридорам, ища кого бы облить дождём или шандарахнуть молнией.
И нашла. Когда она увидела довольную физиономию Патрика, внутри всё закипело.
— Что ты натворил, Хьюз? — подлетела она рассерженной осой.
— Привет, малышка. О, какое пламя в твоём взгляде! — расхохотался парень, приглаживая волосы. И жест, и смех, и обращение показались ей отвратительными.
— Такое, что превратит тебя в пепел!