— О, нет. Моя жизнь — непрерывная прямая линия. У меня никогда не было выбора, — печально вздохнул Проводник. — А у тебя он был, и делал ты его всегда во вред себе. И нечего сверкать на меня глазами. Да, ты сам всякими ерундовыми решениями создавал свою судьбу, и теперь тебе с неё никуда не свернуть, а она, похоже, зашла в тупик, тебе так не кажется? Ты выбирал между четырьмя учебными заведениями, и в итоге решил учиться всему сам, явно несколько переоценив свои способности — вот, пожалуйста, пять вариантов жизни, и ты живёшь в самом хреновом. Вчера из шести сортов колбасы, не глядя, выбрал именно этот — вот тебе ещё семь жизней, правда, они, мало отличаются, и слились бы в одну уже сегодня, если, конечно, не предположить, что другим сортом колбасы ты отравился бы насмерть... От случайно выбранного слова может зависеть, будут ли люди друзьями или врагами, от выбранной дороги на развилке — убьют ли тебя грабители или же ты встретишь своего лучшего друга... От сказанного другим человеком много лет назад слова может зависеть, осмелишься ли ты познакомиться с Катей, или будешь сидеть дурнем дома и мечтать о ней.
— Да понял я уже!
— Так вот, миров бесконечное количество, и я могу организовать тебе путешествие туда. Если тебе повезёт — попадёшь в мир, где всё сложилось удачно и все твои мечты являются реальностью. К сожалению, я могу дать тебе только три попытки. Учти, что и ты сам, и все окружающие люди могут оказаться совершенно другими, ведь их жизни могли преломиться в самом начале и пойти по совсем иному пути. Так что будь очень внимателен, не принимай поспешных решений! Если тебе не понравится мир — вызывай меня, я перекину тебя в следующий, а если попадёшь в мир, где ты счастлив — оставайся там на здоровье. Правда, это не гарантия того, что на следующий день тебя там не убьют, что-нибудь не переклинит или ты сам что-нибудь не испортишь, но уж это не моё дело. Так что, путешествие на твой страх и риск. Ну, так что? Будем делать три попытки?
— Давай! — мне бы испугаться, но я подумал, что хуже моей нынешней жизни там вряд ли что-нибудь будет.
Проводник достал из дипломата... ярко-розовую женскую пудреницу. Открыл её и протёр рукавом стекло.
— Я над тобой не издеваюсь, это маскировка, — ответил он на мои мысли, — На, полезай.
Я взял в руки пудреницу и недоумённо взглянул в зеркало. По зеркалу пробежала рябь, и тут я с ужасом почувствовал, что мир перекувыркивается: меня туда затягивало...
***
Не знаю, как правильно описать это ощущение, но воздух будто спружинил, все предметы в комнате подскочили, звякнули друг о друга стаканы в буфете, закружились по воздуху листки бумаги... Я оказался сидящим на мягком диване в незнакомой комнате. В голове было удивительно спокойно и чётко, я давно не чувствовал себя таким живым и бодрым. Или никогда. Мир казался сочным, ярким и радостным. (Может быть, стоит вытереть в комнате пыль, если я вернусь...) Я ошалело озирался: в комнате была чумовая антикварная мебель, огромные окна с пышными бархатными занавесками, пушистый ковёр и огромная люстра, и всё это меня как-то радовало, хотя раньше я скептически относился к подобной мишуре. Почему-то мне было неприятно вспоминать свою тёмную и тесную квартирку, как и самого себя, каким я был. Я словно неожиданно выздоровел после затяжной болезни.
А это чей дом вообще? Я вскочил и побежал к столу, но на нём ничего не лежало, он был идеально пуст и вытерт от пыли. Дом не мой. В моём доме всё, что можно, завалено набросками, палитрами и прочим художественным скарбом. Стоп! Тут же что-то сейчас летало. Я подхватил с пола рассыпавшиеся листки календаря. Точно не мой дом. У меня не было календаря, а часы остановились несколько лет назад, так что я ориентировался только во временах года и суток. И то не всегда.
Я встал и пошёл в другую комнату. Это оказалась мастерская, и там были мои картины! Я потерял дар речи: идеальная техника, чистые, сочные краски — это не имело ничего общего, с той мрачной, грязной и кривой сумбурной мазнёй, что я рисовал раньше. На мольберте стояла, ещё не законченная, моя винтовая лестница — она была именно такой, какой я её себе представлял, утягивала взгляд в глубокую бездну.
Я взял кисть, уверенный, что сейчас всё испорчу. Но я должен был попробовать, и кисть коснулась полотна, и я выпал из мира, я писал и не мог остановиться, не переставая восхищаться каждым идеальным мазком, каждым выбранным цветом. Я не понимал, как это у меня получается. Я действительно теперь художник! И, видимо, более чем известный, судя по убранству помещения...
Что за шум? Непривычный слух не сразу распознал телефонный звонок. Я пошёл на звук и с трудом обнаружил мобильный в кармане шикарного пальто в прихожей.
— Э... Алло.
— Горе луковое, ты где вообще?!
— Э... В смысле?
— Всё понятно. Рисуешь.
— Да... А откуда...?
— Заткнись и вылазь уже из дома. Я так и знал, что ты будешь рисовать и забудешь про всё нафиг. Поэтому я за тобой сам приехал и жду около подъезда. Давай, оттирай от рожи краску, наряжайся и выходи.
Связь оборвалась. Голос был очень весёлый и грубый. Что значит — "наряжайся"?! Это он всерьёз или прикалывается?! И кто это вообще? Судя по всему — друг... У меня есть друг, обалдеть!
Я нашёл ванную и застыл перед зеркалом. Краски на роже у меня, как ни странно, не было, но сам мой внешний вид приятно удивил меня: взгляд мягкий, немного ленивый, чистые волосы аккуратно причёсаны, сам больше не бледный как мел и не похож на скелет, даже напротив, не мешало бы слегка похудеть, щёки больше не впалые, гладко выбритые и даже немного румяные. Я офигело себя разглядывал — что и сказать, симпатичный. Совсем не то, что я привык видеть в зеркале. Я отмыл краску от рук, с некоторым удивлением заметив маникюр. Потом отправился в первую комнату, где, помнится, видел здоровенный антикварный шкаф.
В шкафу оказалось очень много самой разнообразной одежды, и я растерялся: я же не знаю, куда иду, что значит "наряжайся"?! После некоторой возни, я не удержался и вырядился в чёрный фрак. В конце концов, я человек творческий, и некоторая доля эпатажа не помешает.
Я выглянул в окно посмотреть, какая погода, и застыл в восхищении: передо мной открылся великолепный вид на Питерские крыши и дворы-колодцы, за крышами виднелись купола какой-то церкви. Как я всегда мечтал жить в таком месте! Нарисовать эти крыши, срочно! Хотя, я наверняка их уже рисовал, не просто ведь так я живу именно здесь.