Дейл тем временем рассказывал все то, что успел узнать о ходячих, само существование которых по сей день являлось загадкой. Даже Милтон ловил каждое его слово — вероятно, Блейк прятал дочку и от него, во всяком случае, в последнее время, не доверяя уже никому, включая самого близкого своего помощника.
По словам Дейла выходило, что главным среди троих ходячих детей был Патрик, а вовсе не Лиззи, как можно было бы предположить. Хотя Кэрол и думала, что Дейл видел лишь то, что хотел видеть, перебивать и оспаривать его слова она не стала. Патрик был умным мальчиком, пусть и не в меру тихим. Возможно, преобразования мозга, произошедшие после обращения, отключили комплексы, не позволявшие ему раньше выйти в лидеры, а сам интеллект не затронули. Ведь смог же Патрик повести девочек за собой к Дейлу и убедить их не трогать никого в городе.
— Они… они старались держаться в нескольких шагах от меня, не позволяли подходить ближе, — взволнованным голосом рассказывал Дейл. — Поначалу я думал, что они боятся меня, а потом понял: они боятся за меня. Вероятно, когда живой человек слишком близко, им тяжело сдерживаться. Я отдал им все свежее мясо, которое у меня было, разделив на три части. Если бы я знал, запасся бы заранее. Мяса было совсем мало, они проглотили его, почти не заметив. Ничего другого они не ели и не пили.
Кэрол было очень интересно, каким образом ходячие поддерживают свою жизнедеятельность, ведь проходят месяцы, некоторые из них очень жаркие, но разложение этих созданий не продвигается дальше какой-то черты. То есть первое время процесс разрушения идёт полным ходом, делая их столь непохожими на остальных людей, пугающими и отвратительными, но потом словно срабатывает какой-то механизм, и они замирают на этой стадии, тогда как по всем законам природы должны бы разложиться полностью в их-то не самом холодном на планете климате. Да и насекомые должны делать свое дело, вот только почему-то не делают. Может быть, сырое мясо ходячим для этого и необходимо? Может быть, они, поглощая живую или едва убитую плоть, каким-то образом замещают умершие клетки своих организмов новыми? Несмотря на то, что Кэрол пыталась изучать медицину и помогала иногда Калебу при необходимости, так далеко ее знания не простирались. Она могла лишь фантазировать и гадать. Впрочем, как и все остальные. Пока что-то ни Калеб, ни Милтон не заявили во всеуслышание, что они хоть что-то понимают в ходячих.
Дейл к своим словам добавил, между тем, ещё и то, что ходячие в самом деле сохранили интеллект. Друг с другом они общались звуками и жестами, а ещё иногда замирали, переглядываясь, и в такие моменты ему казалось, что они чуть ли не мыслями обмениваются. Хотя предположить наличие мыслей и, более того, чувств у этих созданий было нелегко. Кэрол, как и все прочие, привыкла видеть в них монстров, врагов, нечто совершенно невообразимое, в чем не осталось ничего человеческого. И теперь все с изумлением слушали Дейла, говорящего, что его слова ходячие дети отлично понимали, тотчас же выполняя все его указания.
Что только делать теперь с этим новым знанием, было непонятно. Одно радовало — есть время над этим подумать, пока в городе безопасно. Теперь, когда нет ни ходячих, ни помешанного на них из-за своей дочери Блейка, даже дышать стало свободней. Хотя и не в прямом смысле слова. Андреа поморщилась, и Морган, угадав ее желание с одного взгляда, подошёл к окнам и раскрыл их настежь. Многие поежились, но вдохнули свежий влажный воздух с большим наслаждением.
— Я готов к любому наказанию, — сказал Дейл в конце своей речи. — Я понимаю, что поступил неправильно, по мнению большинства. Но в то же время я верю, что поступил правильно, поскольку лишь подчинился зову сердца. Эти дети не хотели причинять вред кому бы то ни было, и они никому не навредили.
В этот миг Тара глубоко вздохнула, и Дейл прервался. Опустив глаза, через несколько секунд полной тишины он продолжил:
— А если один из них и навредил однажды, то уж точно по недосмотру взрослого, который отвечал за него. Я говорю о Филиппе Блейке. Именно он отвечал за поступки своей дочери, как все мы отвечаем за своих детей, пока они не станут взрослыми. Что ж, я не могу сказать, что желал ему такого конца, но он заплатил сполна.
— Сестру мне это не вернёт, — пробормотала Тара, но спорить и обвинять Дейла не стала.
К нему подошёл Рик и в ответ на его вопросительный взгляд ободряюще похлопал рукой по плечу.
— Я думаю, что выражу сейчас мнение большинства, Дейл: мы тебя не судим. Ты не стал, как Филип, прятать опасных… прятать этих непредсказуемых… детей в стенах города. Ты выпустил их, тем самым обезопасив всех нас. Возможно, это было ошибкой, возможно, наилучшим исходом. Время покажет. Никто из нас не принял бы более верного решения в данной ситуации. Ты взял на себя ответственность и сделал то, что сделал. Будем надеяться, что теперь у нас все наладится.
Уставшая толпа одобрительно загудела. Большинству сейчас хотелось лишь одного: разойтись поскорей по своим домам, поесть горячего и лечь спать с успокаивающей мыслью о том, что ничего им теперь не угрожает. Кэрол переступила с ноги на ногу, уже мысленно обнимая и целуя наверняка тоже переволновавшуюся за нее дочку, но тут Мэрл тоже шагнул вперёд и громко поинтересовался:
— Я тут немножко не догоняю: Граймс под шумок новым Губернатором стать решил или как? Решает тут он за всех, речи толкает праведные!
— А почему бы и нет, Мэрл? — фыркнула Андреа. — Мы все знаем Рика и он отличный кандидат на пост главы города. Я первая его поддержу.
— А мои ребята поддержат меня, правда, мужики? — оглянулся Мэрла на своих товарищей, но они не ответили ничего определенного, явно колеблясь в этой ситуации.
— У Мэрла крыша совсем уже в пути, — пробормотал Дэрил тихо.
Он хотел подойти к брату и сказать, чтобы тот прекращал позориться или что-то в том же роде, но Кэрол его задержала, схватив за руку.
— Пускай. Его все равно не выберут, — сказала она с улыбкой. — А ему полезно будет.
— Я тоже выдвигаю свою кандидатуру, — заявил Шейн. — И заметьте, я являюсь золотой серединой между склонным к чрезмерной рефлексии Граймсом и чересчур радикальным Диксоном.
Когда вперёд выступил и Морган, медленно откашлявшись для привлечения внимания публики, взбудораженной обилием кандидатов на пост главы города, Кэрол тихо застонала. Если их будет десяток, это затянется ещё надолго.
— Ты чего, черномазый, не в обиду будет сказано, тоже выпереть свою кандидатуру решил? — насмешливо поинтересовался Мэрл и доверительно поделился с народом: — Типа по примеру того долговязого придурка, который по какому-то недоразумению президентом стал, сколько там… года три назад? Я тогда всерьез было намылился в Мексику свалить, да вовремя припомнил, что латиносы ни хрена не лучше ниггеров, опять же не в обиду будет сказано, Брауни.
Цезарь, к которому относились последние слова, только пожал плечами с кривой улыбкой, мол, что с этого Диксона возьмёшь, а Морган покачал головой. Он уже собирался что-то сказать, как вдруг вперёд метнулась Андреа.
— К твоему сведению, Мэрл, Морган теперь такой же член нашей семьи, как и ты, так что засунь себе в задницу всех этих черномазых и ниггеров! И уж поверь, здесь Эми точно встанет на мою сторону!
— В смысле, член семьи? — изумился Мэрл, а когда сообразил, что к чему, едва подобрал упавшую челюсть, чтобы возмутиться: — Да что ж за мужики у нас в городе живут, что ни один нормальный мою новоявленную сестрёнку удовлетворить не смог, аж пошла по черно… по черной дорожке! А ведь какая баба пропала, а… Вот выберете меня, такого безобразия точно не будет! Всех вылечим от полового бессилия, это я вам отвечаю!