На таком детском «транспорте» Арина не каталась давненько: все-таки десять лет, девочка взросленькая. Но эти сани словно намазаны притягательным для нее медом!
Часовой бой отсчитывал последние секунды года, громогласно озвучиваемые творческими людьми, не вспоминающими о девочке, на первых порах принятую ими так радушно.
Арина подумала: что такого, если она просто на них присядет? Запомнится надолго, а также, что не менее заманчиво, встретить Новый год на санях - это мягко! И девочка решилась.
Произошло неожиданное. Ледяные сани спали? Значит, пробудились, и ошалело понеслись по горке:
- Ой, мамочки!!!
Благословенные поручни! Слава Богу, что под горкой сугробы! Часы отбили двенадцать, сани не упали, а совсем наоборот – взлетели! И высоко то как!
Ледяные сани, ускоряясь, летали над горкой, десятиэтажкой и елкой…. девочка что есть мочи закричала:
- По-мо-ги-те! Тетя! Помогите мне, лю-ди! Помогите.
Сани замедлялись, Арина опасливо выглянула. Веселящиеся люди таким чудом, как летающие сани с девочкой, напрочь пренебрегли.
- Эй, люди! Тетя! Люди, я летаю на санях! Люди!!! - тщетно - Вас это не удивляет? - Арина в недоумении.
Ледяные сани снижаются? Девочка почувствовала небольшое сожаление. Сани кружились над снежными и ледяными фигурами. Она навсегда запомнит необыкновенный полет в Новый год!
- Мамочки...
Снеговики зашевелились, отряхиваясь от снега. Это же ее ровесники: мальчики и девочки! Разглядывая друг друга, они обменивались толчками, испытывая товарища на прочность. Один из бывших снеговиков крикнул:
- Эй, спускайтесь! - не Арине, а ее транспорту.
Ледяные сани опустились, как шелковые. Девочка поспешно выскочила и побежала к дому, только пятки засверкали.
1.6
- Куда же ты? Нам нужно поговорить!
Мальчик (во всяком случае, внешне он - мальчик), вскочив на приподнявшиеся над землей сани, поравнялся с девочкой перед подъездом.
Арина находилась в полнейшем замешательстве. Незнакомец доверительно ей улыбнулся:
- Если не обернешься, пропустишь кое-что занимательное.
Арина обернулась и прислонилась к двери: ледяные скульптуры! Лошадь, кошечка, красивая девушка, птичка, великан (не такой как по телевизору, но все же высокий) тоже оживали, но в ледяном покрытии. Девочка смотрела на них, непроизвольно приоткрыв от изумления рот. А других людей, творческие ли они, обычные гости, являлись ли они тетей Наташей или Антониной Васильевной с супругом Александром, обьединяло одно: отсутствие на то, что видела Арина, адекватной реакции. Они по-прежнему не замечали и саму девочку, просто радовались Новому году.
- Нет, это слишком! Вы должны сейчас же мне объяснить, что тут происходит! - потребовала Арина от бывшего снеговика понятной разумности, по-взрослому приподняв голову.
- Ты требуешь разумности, девочка? Но разве оно может быть у волшебства? Это ведь не наука, в общепринятом то значении.
Говорил то недавний знакомый Арины, пианист Иван Алексеевич. Он шел к ней. А за ним тянулись поедающие девочку взглядами бывшие снеговики и такие же любопытные ледяные скульптуры.
Арина протянула:
- Вон оно что - волшебство - испытав при этом неподдельное удовлетворение. После всего произошедшего объяснение вполне разумно. Бояться ли ей? Ожившие «существа» дружелюбные, вряд ли они хотят ей навредить.
- Конечно, тебе не стоит нас бояться. Однако волшебство бывает разным, осторожность никогда не повредит. Да, Арина, я - волшебник и читаю человеческие мысли. Ты меня извини, это не этично, но тебе нужно поскорее понять - Ивана Алексеевича прервал ледяной великан:
- Волшебник, а ритуал знакомства!
- А без него?
- Никуда!
- А отложить?
- Безотлагателен! - волшебнику пришлось смириться. Великан приступил к ритуалу:
- Девочка Арина, дабы между нами не было недомолвок, сообщаю: мы все умеем разговаривать. Мы, ледяные, выбрали имена, которыми ты можешь нас величать. Они - он о бывших снеговиках - Ваши прозвища не взяли под предлогом того, что их э…тьма-тьмуще, и ты всё равно не запомнишь. Итак: наша красавица – Джульетта, лошадь – Филипп. Птичка – Крошка, это раньше она сидела на моем плече, теперь она самостоятельна.
При упоминании каждого прозвища девочка вежливо кивала его носителю. И ей отвечали тем же.
-Наша кошка решила зваться Кисой (кх-м, девушки у нас не слишком оригинальные), а меня зови Гаврилой.
Ледяная кошка оскорблено мяукнула:
- Мяу, уж чья бы корова мычала! Сам назвал первое вспомнившееся имя.