— Простите, я… мне нужно к двери и… — он скалит пасть и опускается на передние лапы, пока я поднимаюсь на колени, а затем падаю на ягодицы. Чёрт… с его огромных и острых клыков капает вязкая слюна, окрашенная в розовый цвет. Нет, там сгустки крови и… девочка. Господи.
Вряд ли я смогу выжить. Он меня сейчас разорвёт. И мне бы готовиться к смерти, но я не хочу умирать. Не здесь. Не от клыков и когтей несуществующего оборотня, которого даже мой разум не желает принимать. Медленно снимаю туфлю, слыша рычание. Оборотень прыгает на меня, а я изо всех сил размахиваюсь и попадаю каблуком ему прямо в глаз, выигрывая для себя время. Зверь падает и скулит, но злобно, желая отомстить и прикончить меня. Бежать… просить дважды меня об этом не нужно, я уже несусь между рядов винограда, замечая впереди тело окровавленного ребёнка. Так, не останавливаться. Жалко… очень жалко её. Но я перепрыгиваю через девочку и бегу дальше, на ходу снимая вторую туфлю, и швыряю её, в несущегося за мной зверя с первой туфлей в глазу. Плевать, если не попала. Достигаю двери и касаюсь её ручки. Вваливаюсь в задымлённое пространство, и рывком сама закрываю дверь, сотрясающуюся от силы ударов оборотня за ней.
О, господи. Снова ведьма. Кашляю от удушливой вони и слышу мольбы о помощи. Они проникают в мою голову, как и крики толпы, но я никого не вижу. Глаза слезятся, руки трясутся, как и ноги.
— Помоги мне, Эйрин… помоги, умоляю тебя, — сглатываю, оттого что слышу имя, очень схожее с моим, произнесённое тонким, практически безжизненным голосом. Нет… нет…
— Ведьма! Она пришла помочь ей! — Слышу крик, и кто-то, хватая меня за волосы, тащит по земле.
— Отпустите! Я не она… больно! — Визжу, пытаясь отцепить от себя чью-то руку, вырывающую, кажется, все волосы на голове. Брыкаюсь и передо мной появляется мужское лицо.
— Где она? Ведьма, ты будешь гореть с ней, если не выдашь нам местоположение своей любовницы! — Кричит он, и вдруг понимаю, что он говорит на старом ирландском говоре, который я не знала раньше, а сейчас точно осознаю все его слова.
— Нет… я… — закашливаюсь, слыша крик горящей девушки. Нет… нет… ни черта не получится. Я смогу. От маньяка убежала, от оборотня убежала, и от них смогу. Резко поворачивая голову, кусаю мужчину за руку, сильно сжимая кожу, и ощущаю привкус крови. Настоящей человеческой крови. Хватка ослабевает, и меня ударяют ногой по животу, выпуская из рук. Больно, чёрт возьми! Лёгкие сворачиваются, и всё плывёт перед глазами.
— Взять её! Она меня заразила! Она применила колдовство и превратилась в кровопийцу! Сжечь её…
Оглядываясь, вижу мелькающую картинку бегущей толпы людей. Их очень много. Нет!
Подскакиваю на ноги и, с силой толкая мужчину, несусь куда-то вперёд, в дыму и смоге, под крики о моей внешности, под обвинения в колдовстве, под звук сгорающей и трескающей кожи. Упираюсь руками в стену и шарю по ней, двигаясь по периметру, постоянно оглядываясь.
— Ну же… пожалуйста, ну же… — шепчу, отравленная уже всей этой вонью. Боюсь, что сейчас мне будет очень плохо. Голова шумит настолько, что я не могу стоять на ногах. Я падаю… отключаюсь, и темнота поглощает меня.
Ноги подкашиваются, и я лечу с грохотом на пол, глотаю относительно свежий воздух, пока всё тело нещадно трясёт от ужаса и пережитого. Кто все эти люди? Почему я? А они люди? Во рту до сих пор привкус крови. Господи, прости меня… прости, если я где-то согрешила, прости… помоги мне.
Поднимаясь на руки, оглядываюсь и вижу, как из наполненной кровью ванны встаёт обнажённая женщина. Батори.
— Я не девственница… клянусь всеми святыми. Не девственница, — хриплю и медленно ползу к двери. Женщина оборачивается, и её невероятно красивое лицо превращается в звериный оскал, говорящий мне о том, что мои слова ни капли её не волнуют.
— Ты бы побрилась, что ли… такие заросли, — считая, что если буду продолжать заговаривать ей зубы, то у меня есть шанс немного проще выйти отсюда. Она выходит из ванны, оставляя на камнях кровавые следы.
Удаётся подняться на ноги и прижаться к стене, когда она подхватывает со стола настоящий меч и направляется ко мне. Хорошо, что подземелье не такое уже и огромное, и я точно знаю, что ещё несколько шагов и будет спасительный коридор.