— А цвет кожи у них отдаёт зелёным, потому что они травоядные. То есть не употребляют мяса, только зелёные фрукты, зелёные овощи, в общем, всё зелёное, вот и всё, — добавляет он.
— Мда, и она живёт здесь, а не в своём поселении носительниц магии? — Спрашиваю его, доедая кашу.
— Ага, здесь. Мы же можем переезжать с места на место постоянно, выбирая сами, где хотим жить, а её семья обосновалась здесь с момента рождения нашего мира, так что они никуда не двигаются. Да и это высшая честь жить рядом с главным поселением и Повелителем. Так что вряд ли они решатся уехать отсюда. Повелитель приближает к себе только самых сильных из нашего народа, чтобы в случае чего они смогли защитить портал, — подхватывая кусочек хлеба, отвечает Чичи.
— Почему она тогда меня так ненавидит? Не лги мне, чёрт, я уверена в том, что она злится именно на меня, и хочу знать, по какой причине, — прищуриваюсь я, отставляя тарелку.
— Миледи, я же говорил…
— Рэйг не разрешает, да? Что-то вы скрываете от меня, вот чую я. Не договариваете постоянно, меняете свои показания и ещё хотите, чтобы я согласилась показаться перед всем этим народом их страшнейших чудовищ. Да ни черта. Пока не будет ответов, не буду даже думать о том, чтобы…
— Тише, — Чичи выпрямляется и испуганно подскакивает с места, быстро запихивая хлеб в рот.
— Что такое? — Напряжённо выпрямляюсь я в кресле.
— К вам идут, моя Госпожа, — шепчет он, глядя на дверь.
— Кто идёт? — Оборачиваясь, сжимаю руками подлокотники, а сердце набирает обороты. Вот не хватало мне ещё одного существа здесь. Этих всех достаточно.
— Посетитель. Он спрашивает, готовы ли вы его принять?
— Мне будет больно или страшно, или меня хотят убить, изнасиловать, избить, подвесить, сожрать, в общем, я должна его впустить?
— Должны, это советник и правая рука Повелителя, член его семьи. Вам ничего не грозит рядом с ним, — уверенно отвечает Чичи.
— Что ж, ладно, — киваю я и, поднимаясь из кресла, ожидаю, когда мужчина войдёт. Я помню его голос и то, что он пытался меня защитить, а Рэйг взял и сжёг его.
Глубоко вздыхаю, глядя, как ручка на двери опускается вниз, и она распахивается, являя пожилого, уже знакомого мне мужчину. Только сейчас его длинные седые волосы собраны в длинную и тонкую косу, тёмно-серый камзол не добавляет ему молодости, как и смешные лосины, а о серебристых туфлях с пряжкой «а-ля Парижский модник ушедших годов» я, вообще, молчу. К слову, по рассказам Чичи, я заметила, что здесь жизнь, не считая сантехники, остановилась именно на семнадцатом веке, даже электричества у них нет. Только отдельная раса людей умеет создавать молнии и энергию, чем они и зажигают фонари везде, как и поддерживают небольшое освещение на улицах и обожают огонь везде, именно ему и отдают предпочтение постоянно. Но вот камин, постоянно горящий и не меняющий интенсивности пламени, свечи, то угасающие, то разгорающиеся, обстановка, всё это говорит о том, что их бытовое развитие не желает двигаться дальше. А я бы всё отдала за утюжок для волос и розетку, как и за интернет.
— Приклонитесь, миледи, — шепчет Чичи, опустившийся чуть ли не на колени перед гостем.
— С чего это я должна кланяться ему? Он мне никто. Я не одна из вас, и в моём мире принято просто пожимать руки или кивать друг другу при первой встрече, а если учесть, что мы уже виделись, и этот господин даже не соизволил мне всё объяснить или же помочь избежать «знакомства» с жуткими тварями, то я абсолютно не желаю падать на колени перед ним, — нагло ухмыляясь, смотрю в прищуренные серые глаза и киваю. Ну а что, разве не права? Это тот же человек, который играл на органе и наставлял меня, напуганную, грязную и потерянную, обещая, что всё изменится. Он обманул меня, хотя да, моя жизнь кардинально изменилась. К худшему.
— Оставь нас, — приятным голосом приказывает посетитель, приближаясь ко мне и указывая кивком головы парню, который сразу же исчезает.
Козёл ты, Чичи!
— Если вы пришли узнать, изменилось ли моё решение, то разочарую, нет. Я намерена настоять на своём и не участвовать во всём этом фарсе. Мне достаточно проблем по вашей вине, как и вашего Повелителя, — последнее слово выплёвываю, гордо поднимая подбородок.