— Раз всё это так ужасно, то зачем ты туда идёшь в седьмой раз? Думаю, что ты приукрашиваешь правду, и наказания легко можно вытерпеть, — прищуриваюсь я, наблюдая тщательней за своей собеседницей.
Она горько приподнимает уголок губ и тяжело вздыхает.
— Посмотри на мои волосы, Арин. На их цвет. Когда-то они были прекрасного оттенка солнца, о котором я знаю только по рассказам своего рода. А сейчас? Я поседела, моя кожа потрескалась и стана ещё тоньше, чем раньше. И у меня нет возможности вернуть свой облик, только Повелитель может сделать это, но отказывается, чтобы это всегда было напоминанием о том, какой я вернусь. Лёгким это наказание назвать сложно, очень сложно. Но я…я не хочу иначе. Трудно тебе объяснить, как я себя чувствую. Вот скажи, чего ты опасаешься больше всего?
— Хм… летучих мышей, — лгу я.
— Правда? Домашних питомцев вампиров и этих милых созданий? — Удивляется Агоре.
— Ага. Противных и мерзких, — кривлюсь я, чтобы выглядеть правдоподобно.
— Что ж, хорошо. Вот представь, живёшь ты себе, живёшь, плаваешь в озере, наслаждаешься каждой минутой и делаешь то, что хочешь. Ты создана нести красоту и оберегать своё тело и разум, а внедрение в них означает для тебя проклятье и вынуждает защищать себя. Но приходит день, когда тебя насильно заставляют выйти замуж за вампира, и ещё приставляют летучую мышь, как слугу. И мало того, что твой муж без разрешения пьёт твою кровь и пользуется твоим телом, так ещё и этой мыши всё разрешает. А тебе так больно внутри, ты терпеть подобное не можешь, это тебя убивает, рождая в твоём сердце злость и ненависть, ведь никто тебя не слышит, а мышь продолжает питаться тобой, выпивая энергию. Твоя красота гаснет, тело всё изнурено, и тебе нечего больше защищать, а ты жить хочешь, как раньше. Быть собой и заниматься тем, что тебе наказала Богиня. Но тебе не позволяют это, бьют, закрывают в пещере, доводя до обезвоживания, и твоё терпение в какой-то момент лопается. Ты собираешь все свои силы и обращаешься к магии, призывая защитить тебя. Ты убиваешь тех, кто надругался над тобой, и снова возвращаешь себе всю красоту и девственную чистоту своего тела. Ты думаешь, что это всё, конец, но твой муж и летучая мышь снова приходят к тебе с воинами и обвиняют в непослушании. Но такова твоя природа, иначе ты не сможешь жить. И возвращаясь, до определённого момента снова терпишь насилие и жестокость, а потом вновь убиваешь обидчиков, обретая недолгую свободу. Именно за эту свободу и глоток живительного воздуха ты и будешь каждый раз проходить любую боль и мучения, только бы запомнить эти мгновения, когда ты становишься собой.
Задумываюсь над её словами, когда она затихает. А ведь и, правда, если бы я могла вернуться в свой мир хотя бы на пару часов, то всё бы сделала для этого, возможно, убила бы даже, надеясь на то, что моя жизнь снова будет прежней. Можно терпеть долго, но всему приходит конец, и никакие чудовищные воспоминания не остановят в достижении своей цели.
— Ты услышишь, как они кричат. Почувствуешь их боль, и она начнёт сводить тебя с ума раньше, чем ты окажешься на жертвенном камне, — добавляет печально Агоре.
— Но почему нужно так изводить вас? Почему не дать вам делать то, для чего вы созданы? — Тихо спрашиваю её.
— Для того чтобы население нашего мира увеличивалось и образовывались новые виды. Чтобы мы были сильнее, как и наш Повелитель.
— Чушь, это полная чушь. Ради скрещивания видов губить души, — фыркаю я.
— Благодаря скрещиванию мы и выживаем, — пожимает плечами Агоре.
— Ты ещё скажи, что тебе нравится такой уклад и ты просто мазохистка, если уже в седьмой раз идёшь в ужасный нижний мир, — едко произношу я.
— Не нравится, а другого не будет, Арин. Надо привыкнуть, но я пока не могу. Может быть, после двенадцатого наказания от меня, вообще, ничего не останется, и я погибну навсегда. Хочу погибнуть, потому что не вижу никакого будущего для себя. Представители моего рода изначально одиночки, а заставлять нас рожать и ублажать мужчин без нашего желания это заведомая гибель. Я и родить не могу из-за несовместимости и… — девушка замирает и резко бледнеет, отползая назад.
— Что такое? — Шепчу я.
— Подъезжаем… готовься, Арин, будет больно. Надеюсь, мы ещё когда-нибудь встретимся с тобой и сможем сбежать отсюда или же найдём способ умереть, — одними губами отвечает она, нервно улыбаясь мне.
Глава 14
Повозка останавливается, и теперь я уже не уверена в том, что Рэйг подослал Агоре ко мне, чтобы напугать и заставить принять его правила. Кожа девушки сереет, а затем синеет от ужаса, она трясётся и что-то шепчет губами. Мне жутко уже от одного её вида, вряд ли так достоверно можно играть свою роль. Она, действительно, боится того, что нас ждёт. И вспоминая слова Чичи, мне абсолютно не хочется знакомиться с нижним миром. Но даже это не изменит моего решения дойти до конца. Ведь чем отличается боль от кулаков мужчины, от боли, нанесённой магией? Ничем. Боль одна, и при любом раскладе появится в моей жизни, так что я выбираю себя и собственные убеждения, а не подчинение жестоким правилам.