— Джеки… — голосом Дуга прохрипело желание.
Тот подался следом за движением руки Джека тысячами мелких иголок. Накрыв его ладонь своей рукой, прижал ее к щеке, горячо дыша в запястье. Джек поднял вторую руку и почти сразу попал ею в мягкие волосы. Зарываясь все глубже, коснулся кожи подушечками пальцев. Дуг застонал.
— Хочу тебя узнать… — наклонившись, прошептал Джек то ли в ухо, то ли в висок.
Дуг уверенно уложил его на кровать. Судя по ощутимо продавившемуся рядом матрасу, сам он был явно не хрупкой конструкции и весил не меньше Джека.
Несколько секунд шороха и шевелений, прежде чем Дуг снова затих. Но Джек чувствовал его рядом. И снова протянул руку. Знакомая твердость накачанных бицепсов, жесткая линия плеча, ровная без волос грудь. Джек нечаянно зацепил пальцем сосок и почувствовал, как Дуга тряхнуло, он снова хрипло застонал, а горошинка под пальцами Джека моментально затвердела. От мысли, что все это теперь будет его, заколотило и Джека. Но он не останавливался, хотел знать, как дальше выглядит его Счастье.
Рука скользнула вниз, со знанием прощупав кубики живота. Большим пальцем обвела пупок, остальными огладила бок, ощутив, как волна крупных мурашек прошла по телу Дуга и перешла через их сплетённые тела на Джека. Поняв, что Дуг раздет полностью, Джек окончательно упал. В него, в себя, в них. Просто вжался лицом в грудь Дуга, обхватив руками крепкие, упругие ягодицы.
Разом пропал голос. Джека трясло. Так он хотел. И вместе с тем понимал, что сейчас почти парализован свалившимся на него происходящим.
И каким-то чудом, не иначе, как Любовью, Дуг почувствовал, прочитал его эмоции. Просто обнял и прижал к себе. И позволял исследовать свое тело руками, водить по нему снова и снова, пуская волны желания и возбуждения; сдерживался, давая Джеку возможность не спеша, полностью его изучить, узнать. Пока наконец Джек не уснул от переизбытка эмоций и ощущений.
Дуглас, не раздевая, уложил его поудобнее и, устроившись рядом, накрыл их обоих пледом. Сдержанно улыбаясь, смотрел на спящего Джека. Закрыв дверь с этой стороны, он определил для себя место в жизни отныне и навсегда.
***
Легкая дымка утреннего тумана, крадучись, проникала в комнату. Было прохладно, но дверь на террасу полностью не закрывали. Холод не любил никто из троих, но духоту не переносили еще больше. Поэтому просто согревали друг друга. Броку в этом плане всегда везло больше — парни укладывали его между собой и грели, словно две огромные грелки.
— Надо докупить теплых одеял и одежды, — кутаясь в легкий плед, пробурчал, не отрываясь от любимого плеча Брока, Баки.
— Брок, ты лучше нас дружишь с интернетом, — согласился с другого конца кровати Стив. — Адреса сайтов, думаю, подскажет Дуг. Я попрошу его, когда пойду на пробежку, все равно он, как и я, рано встает. А сегодня еще засветло собирался из-за поездки в резервацию.
— Бесполезно, — зевнул, не без удовольствия растекаясь между двумя мощными горячими телами, Брок. — Дуг у себя не ночевал.
— Да ну?!
«Грелки» подскочили одновременно, Брок расстроенно поежился и потянул их обратно.
— Да ладно?! — подчинившись, Баки все же неверяще-радостно приподнялся на локте; устроившись подбородком на плече Брока, лыбился на увившего собой, словно лианой, левую половину тела Брока Стива.
— По крайней мере, я слышал, как он входил, но после никто не выходил, — пробормотал, прикрыв глаза, Брок.
— Из чего? Или из кого? — не сдержался Баки, Стив ожидаемо шикнул на него.
— Не знаю, свечку не держал, — однако совершенно спокойно ответил Брок, — но тоже на это надеюсь.
Целых пять секунд тишины были слишком для происходящего, и Брок снова открыл глаза. Остолбеневшие парни смотрели на него застывшим взглядом.
— Что? — Брок пожал плечами. — Думаете, если мне больше не светит, так все вокруг пояса верности должны одеть? И ключики мне сдать. На вечное хранение, ага. Все взрослые люди, и здесь не монастырь.
— Брок… — первым ожидаемо обрел дар речи Стив.
— Вас, кстати, это тоже касается.
— Брок, мы…
— И можете не прятаться. А если все же стесняетесь, здесь полно свободных ком…
— Брок, — решительно прервал Стив, сошедшиеся домиком брови Барнса намекали на его недовольство, — мы не собирались избегать темы секса и разговоров о нем, мы думали о нашем новом будущем и в этом плане.
— Стив, в этом плане, и мы все это понимаем, у меня крайне призрачное будущее, — Брок был спокоен как удав, не один час провел, думая об этом. — Но вы — два здоровых мужика, и…
— Командир, ты бы заткнулся, а? — хмуро шмыгнул Баки.
— Баки прав, — Стив подпер голову рукой, а на лицо нацепил выражение «мы начинаем наш ликбез». — Да, мы любим друг друга и любим секс. Мы хотим его и друг друга. Но без тебя он неполноценный.
— Как дрочка без живого тела, — по-простому перевел непосредственный Баки. — Процесс есть, а удовольствия ноль.
— Парни, — посмотрел на них Брок, — вы как дети малые перед сломавшейся любимой игрушкой: без батарейки не работает и не будет, а вы все запустить пытаетесь.
— Второй раз прошу — заткнись, — уже более жестко, чем в первый раз, рыкнул Баки.
— Нет, Брок, — Стив оставался спокоен, его запас терпения был словно самовосполняем, — мы, как камин: есть основание и дрова, но без огня он не загорится. Ты — наш огонь, без тебя мы не горим, понимаешь?
— Спермотоксикоз вредит здоровью, — покачал головой Брок.
— Я его все-таки сейчас тресну, — пообещал Баки, и выражение его лица было весьма красноречиво.
— Ты же чувствовал вчера утром? — напомнил Стив, и сердце Брока заполошилось. — И меня, и потом Баки. Да, по-другому, да, без привычной разрядки, но на какие-то секунды тебе было хорошо.
— Ты забывал о собственной неполноценности, — поддержал Баки. — Ты любил, ты горел, ты отдавался и отдавал. И скажу тебе — я был счастлив в эти секунды не меньше тебя. Да, я люблю твой член и твою задницу, но ты — это не только они, ты — больше. А я в первую очередь люблю тебя!
Баки всегда был прямолинеен, как рельсы, но сейчас его горячая речь особенно пробрала. Брок впервые за то время, что они вместе, не нашелся, что сказать в ответ.
— Мы обязательно найдем выход и будем верить, что чувствительность восстановится.
Стив придвинулся к нему, коснулся губами губ; Баки прижался со своего бока, вплавляясь и вплавляя. И руки Брока сами собой провели по теплым со сна, упругим телам — его, несмотря ни на что.
— А пока… — Баки длинно выдохнул в «запрещенное место» за ухом и вдруг резко подскочил, — я первый греться! — и сайгаком поскакал в душ.
— Одену я вас, оболтусы мои великовозрастные, — улыбнулся Брок, наблюдая, как поеживающийся Стив стойко выползает из кровати на традиционную пробежку. — И не трогайте нашего детектива, сам обойдусь. У него своих забот хватает.
***
— Скажи, если я тороплюсь…
— Нет, Джеки, нет, — Дуг недвусмысленно обхватил его за плечи, словно в окне кухни не мелькали то и дело Клоденс и Лив, и Старк не улыбался хитро сквозь затемненные стекла очков, усаживаясь в машину. — Я сам больше не могу и не хочу быть в этом доме не рядом с тобой.
— Тогда я попрошу Лив перенести твои вещи в мою, нашу… — тут же поправил себя Джек, — комнату.
— И сегодня вечером я войду в нее, как в свою, — улыбнулся Дуглас, — зная, что меня там ждут. Это самая лучшая причина стремиться домой, Джеки. Скорее бы прошел этот день. Надеюсь, мы быстро закончим в твоей резервации.
Джек не мог отделаться от ощущения, что от него ускользает что-то важное. Конечно, плохо, что он не разобрался с этим до поездки Дугласа.
— До вечера, Джеки.
Дуг заметил тревогу на лице, но к ним уже подъезжала машина. Вечером он поговорит с Джеком, обязательно поговорит.
— До вечера. Будь осторожен.
Джек нехотя отпустил руку Дуга. Надо поговорить с Броком, может, вдвоем они поймут — что в этой истории не так. И вечером они обязательно обсудят это с Дугом. Джек не будет оставаться в стороне.