- Когда возвращаетесь в Штаты? – спросил шеф.
- У меня дела в Риме, потом поеду с Фридой в Милан. Хочет посмотреть на тамошние магазины одежды. Они чем-то отличаются от римских, синьорина Риз?
Марсела, которую обращение застало врасплох, пожала плечами.
- Я плохо разбираюсь в одежде. Но если вашей подруге нужен водитель, с радостью покатаю ее по Риму.
- Клаус справится с этой задачей, - неожиданно резко возразил шеф и продолжил уже мягче: - Пусть синьорина Риз отдохнет. У нас есть планы на вечер. Ты в кои-то веки приехал сюда и располагаешь свободным временем, а мы так и не отметили наше примирение. – Он повернулся к женщине. – Проверь, все ли готово в клубе, Марси. А потом ты свободна до семи тридцати. Поедем на двух машинах, одну поведешь ты.
- Поняла, сэр.
***
Когда Клаус увез подружку Стефана за покупками, а гость с шефом отправились по известным только им делам, Марсела совершила прогулку до квартиры Марио Верроне. Она сложила вещи, отнесла упакованную технику в машину, побросала оставшуюся в холодильнике еду в черные полиэтиленовые мешки и опустила их в стоявший под окном мусорный бак. Кто бы тут ни появился в ближайшие несколько дней, пища будет интересовать их в последнюю очередь. Женщина постояла возле открытой двери машины, наклонилась и бросила ключи от квартиры в щель канализационной решетки. Прощай, Италия. Здравствуй, новая жизнь.
***
Клуб выглядел по-домашнему. В нем было всего три комнаты, сказать о которых «залы» не поворачивался язык. В главной вряд ли уместилась бы компания больше двадцати человек. Вторая предназначалась для интимных бесед, а третья – для приватных танцев, удовольствия, которое в здешних краях до сих пор считалось экзотическим. Шеф и Марсела припозднились: Улаф, Стефан и мадемуазель Фрида уже сидели на богато расшитых подушках возле низкого стола. Девушка в скромном белом платье расставляла тарелки с закусками и стеклянные кувшины с напитками.
- А вот и вторая половина компании, - заговорил Стефан, обнял сидевшую рядом с ним женщину за плечи и продолжил: - Знакомьтесь, это Фрида. Мой свет, обретенный двадцать лет назад, и с каждым днем становящийся все ярче и прекраснее. Дорогая, это Марио Верроне, - указал он на шефа. – А это - одна из его подопечных, Марсела Риз.
- Синьор Верроне боится быть ослепленным женской красотой - и поэтому носит очки с затемненными стеклами? - предположила Фрида.
- Синьорина знает все мои тайны, - согласился шеф, целуя ей руку.
Мадемуазель Фрида оказалась молодым - получила бессмертие максимум три века назад - суккубом. На ней было платье из изумрудно-зеленого – под цвет глаз – шелка в классическом вампирском стиле: мало что прикрывавшее. Медно-рыжие волосы женщины, собранные в сложную прическу, открывали стройную шею – никаких бриллиантов, только нити черного жемчуга, наброшенные с тщательно выверенной небрежностью. Кожа у нее была белее снега, с бледными веснушками. Ни намека на макияж, ни капли духов. При такой внешности легко скатиться в пошлость, но мадемуазель Фрида несла себя как королева. Она бросила короткий взгляд на шефа и повернулась к Стефану, лениво поигрывая тонким золотым браслетом на правом запястье. Ее глаза заблестели лишь на мгновение, но Марсела, будучи женщиной, уловила этот блеск.
- Ваши кудри прекрасны, синьор Верроне. Так трудно удержаться от соблазна запустить в них пальцы.
Мадемуазель Фрида не принадлежала к числу тех, кто сопротивляется соблазнам. Они с шефом обменялись еще одним взглядом, таким же коротким, как и предыдущий. Марсела была почти уверена, что раньше эти двое уже встречались, и вампирша своего не упустила, а месье Савар пребывал в счастливом неведении. Существовал, конечно, и другой расклад: мадемуазель Фрида видит шефа впервые, но реагирует на появление питающегося удовольствием создания так, как и предписывает природа. А месье Савар вряд ли ей верен. У людей, живущих с вампирами, свободные взгляды на любовь и разнообразная сексуальная жизнь.