«Нет, это уже паранойя, – расхаживая по своей комнате, думал Дерек. – Мало ли причин, по которым мог сгинуть старик!»
В любом случае, чтобы успокоить свою совесть и отделаться от вопросов Эсны, нужно было провести расследование.
Первым делом Дерек обратился к владыке. Он был уверен, что тот откажет ему в разрешении поехать разобраться самому, но попытаться всё-таки стоило. К его удивлению, мрачно его поразглядывав, Грэхард махнул рукой и разрешил:
– Поезжай, – сказано это было тоном самым похоронным. – И закройте уже эту историю. Ваши игры в дознавателей мне надоели.
Удивлённый Дерек кивнул, собрался в путь и отправился в тот городок, где Дэрни видели в последний раз. Там никаких новых сведений он не получил: так и так, действительно, останавливался на ночь. Одноглазый старик и слуга, крепенький такой мужик, видать ещё и охрана. Выехали тогда-то, больше ничего не знаем-с.
На этом расследование и было бы закончено, поскольку Дерек не имел ни таланта следопыта, ни таланта дознавателя. Но, естественно, перед выездом Грэхард подписал ему кучу разных бумаг, которые долженствовали обеспечить ему любое вспоможение. Так что, вооружившись этими бумагами, Дерек пошёл к местному князю, – из небольших и незнатных, но желающих всячески выслужиться перед владыкой и его представителем. Завидев бумаги, князь радостно решил, что это его шанс вырваться в большие люди, поэтому с большим энтузиазмом выделил своих людей и организовал самые тщательные поиски.
Очевидно, кем бы ни был неизвестный злоумышленник, но на такую тщательность он не рассчитывал, потому что тела старика и его охранника были обнаружены уже к вечеру, прикопанные в леске неподалёку от основного тракта.
Князь сиял как солнышко, радуясь, что доказал своё рвение наилучшим образом. Дерек, напротив, мрачнел и смурнел. Поблагодарив князя за помощь и заверив, что о его лояльности будет доложено владыке лично, он отправился в обратный путь.
Мысли его были самыми невесёлыми.
Дэрни, определённо, убрали как опасного свидетеля.
Вставал вопрос – мог ли он реально что-то знать об этом деле?
Как Дерек ни крутил внутри своей головы, у него всё равно получалось, что у Веймара не было причины так подставляться, а если бы и была – как он мог узнать и успеть подсуетиться?
Зацепившись мыслью о последнее соображение, Дерек, нахмурившись, попытался вспомнить, а кто вообще знал.
Само собой, они трое – те, кто, собственно, вёл расследование. Гонец, которого высылали за Дэрни, – вот его бы надо расспросить. Да, и Эсна ещё говорила, что рассказала отцу, а тут мог сказать кому-то ещё… надо бы и это прояснить…
Тут Дерек замер, сражённый неожиданным соображением.
Рассмеялся и мотнул головой, отгоняя эту абсурдную мысль.
Снова нахмурился и задумался.
Подозревать князя Кьерина было, конечно, странно. Но стоило хотя бы обдумать эту мысль, чтобы, во всяком случае, твёрдо удостовериться, что он этого сделать точно не мог.
«Какая его выгода? – рассуждал внутри себя Дерек и сам себе отвечал: – Удержать при себе любимую дочь?» Мысль вроде бы абсурдная, но… Старый князь не спешил и в первый раз выдавать Эсну, и уж после того, как та овдовела, явно не планировал её нового брака. Это было нетипично для Ньона. Это было достаточно странно для того, чтобы предположить, что такой мотив мог иметь место.
«Хорошо, – неохотно признал внутри себя Дерек. – Но разве у князя была такая возможность?» Адмирал, естественно, находился далеко от места сухопутных сражений. Но, учитывая влияние Кьеринов, свои люди у него могли быть везде… Но, опять же, не каждый человек может отдать приказ такого уровня…
Дерек похолодел. Версия начинала сходиться: если князь велел кому-то при штабе отдать приказ такого рода, то Дэрни мог его слышать, и поэтому его и решено было убрать.
«Нет, глупости!» – снова помотал головой Дерек, отгоняя эти дурацкие мысли. Так кого угодно можно вообразить закулисным кукловодом!
Вот зачем отцу Эсны такие странные игры? Он ведь мог просто потребовать развода для своей дочери…
«И это рассорило бы его с Веймарами, – холодно ответил разумный внутренний голос. – И накрылся бы его канал торговли с Анджелией».
«Подумаешь, канал торговли с Анджелией! – возразил Дерек сам себе. – Как будто других мало!»
Это соображение его ободрило: мотивы не сходились, версию можно было бы отбрасывать, но…
«Но оппозиция слабеет, – напомнил холодный внутренний голос. – Кьерин не стал бы разбрасываться Веймарами в таких условиях».