Малковиц оказался низеньким, пухленьким мужичком с обширной лысиной и носом картошкой. И с орденом Хельги Великой «За Усердие» на левой стороне помятого, потасканного сюртучка.
— Антон? — неведомо чему обрадовался директор, стоило ему меня разглядеть. — Антон Летов?
И в какой-то один миг оказался рядом. Магия! Клянусь драккаром, хранящимся в сарае на берегу нашего озера! А как иначе этот колобок с ножками смог бы за полсекунды преодолеть шесть метров от стола до двери?
— А мы с тобой в какой-то мере родственники, — словно натолкнувшись на невидимую стену, Малковиц остановился в двух шагах, и коротко кивнул — вроде бы как поздоровался. — Моя прапрабабка была…
Предки плодились и размножались. В реках было полно рыбы, в лесах дичи, а в жилах — горячей скандинавской крови. Дочери считались ценным ресурсом. Выданные замуж в иной род, они связывали обязательствами, скрепляли сказанный на словах договор. А сыновья, силой оружия и магии, заставляли этот договор соблюдать. У меня в такой родне — половина Сибири и Дальнего Востока. Даже в Китае и Манчжурии есть кто-то там.
— …Так что можешь ко мне по-родственному, запросто, — вернулся из ветвей генеалогического дерева, директор. — Если обидит кто, или ежели баловство кто-нибудь затеет злое, а ты узнаешь…
Я фыркнул носом. Это на что он намекал? Чтоб я ему в наушники записался? Я?!
— Но я… Да что — я?! Все мы, весь педагогический коллектив Лицея! Именно так! Весь! Весь коллектив, безмерно рады, что вы, Антон, со своим опекуном, уважаемым господином Варговым, решили перейти с домашнего обучения на классическое… Гм… Да! Классическое! Именно что под сенью нашего, так сказать, славного традициями Лицея. О! Не беспокойтесь! Проверка полученных юношей знаний будет организованна в первую же… гм… да… в первую же декаду по поступлении. На тоже, знаете ли, любопытно будет сравнить… гм… да, сравнить несомненно уважаемое нами, как профессионалами…
И тут я понял, почему табличка на двери кабинета покрылась зелеными разводами патины от старости. Все просто. Этого словоблуда из антикварного кабинета трактором не вытянешь. Он здесь навечно. Он был здесь всегда, есть и будет до скончания времен. До Рагнарока включительно. И возможно — к тому есть все предпосылки — останется после победы сил Света над Тьмой. Кто бы из них не победил.
Сделал вывод: уважать этого Малковица пока было не за что. Правда, тут же сделал сам для себя оговорку — нужно будет посмотреть, сможет ли директор выполнить обещанное, и действительно организовать мою аттестацию по изученным дома предметам. Тогда, хотя бы, можно будет с чистой совестью признать, что Малковиц хотя бы человек слова.
— Два вопроса, господин Малковиц, — нахально вклинился я в первую же подвернувшуюся паузу. — Общежитие, и слуга.
— Да-да, конечно, — мгновенно переключился тот. — Ты уже сейчас можешь заселиться в общежитие. К сожалению, Устав нашего славного Лицея предусматривает проживание в одноместных номерах. Традиционно, твоим соседом по секции станет учащийся младшей школы… А слуги… А что слуги?
— Есть ли возможность поселить поблизости моего слугу? — как о чем-то само собой разумеющемся, поинтересовался я.
— У тебя есть слуга? — удивился опекун.
— Поселить в кампусе слугу? — удивился директор.
— Конечно, у меня есть слуга, — аристократично вскинул бровь я. — И конечно я хотел бы иметь его где-нибудь рядом.
— За всю многовековую историю нашего славного… — начал было толстяк. Умолк и вместо обычной для себя ничего не значащей словесной шелухи, спросил совершенно по-человечески:
— Зачем тебе слуга, юноша?
— Кто-то ведь должен заботиться обо мне, — пожал я плечами. — Не делать же мне самому… разные неприятные мелочи.
— Я извещу начальника внутренней стражи, чтоб приготовил пропуск для одного человека, — после минутных раздумий, огласил директор вердикт. — Боюсь, постоянно болтаться по кампусу постороннему человеку — совершенно недопустимо… Но посещать тебя хотя бы несколько раз в неделю, это вполне возможно. И только во внеурочное время.
— Спасибо и на этом, — холодно выговорил я, так чтоб и этому Колобку стало понятно, как я разочарован его решением. — К кому нам обратиться по поводу заселения в общежитие?
Хлопотное это дело, я вам скажу. А когда плохо знаешь, в некотором роде, географию на первый взгляд бессистемно разбросанных по территории зданий, так и вовсе: много суеты с беготней, и мало дела.