Для нее этот вопрос стал полной неожиданностью: Вик… ты чего? Это же наша тайна…
-Да? Ты говорила, что это тайна?
-Да, только ты и я… - блин, язык мой враг мой. Поддержала называется парня в трудную минуту…
- Это звучит заманчиво – только я и ты… но как ты разбивалась?
-У него точно плохо с головой, - Настя жалобно посмотрела на ребят, как бы прося помощи. Но им было очень любопытно то, о чем спрашивает Вик.
-И? – вкрадчиво поинтересовался Денис, - как ты разбивалась?
-Да, - поддержал их Игорь, - как?
-Сейчас парни любопытнее женщин, - она отчаянно искала выход и думала на что можно перевести стрелки. Спасение пришло неожиданно и…. неприятно.
-Это точно! - в палату вошел Миша.
- что ты здесь делаешь? – первая мысль – его же ищут! Вторая – как он зашел сюда и без стука… Почему?
-Да я к другу приезжал, он разбился, кстати, смотрю ты идешь в теплой компании. Решил посмотреть, что за парни рядом с моей девушкой… Он спокойно подошел к ребятам и представившись протянул руку. Те подали и назвали свои имена.
Облокотился на спинку кровати, глядя на Вика: а это я так понимаю – Вик.
- мои одноклассники… - зачем он здесь? Что он хочет?
-Да я знаю, знаю, чего так напряглась? Ты проведовала своего одноклассника? Пойдем, кофе попьем…
Наверное, это самый лучший выход – уйти. Боль и чувство вины, нежелание уходить и одиночество… Все это было с ней.
Миша крепко держал ее за руку и вел за собой. Зашли в больничное кафе, посадил ее за столик, сел напротив.
- Малыш, я так рад тебя видеть… - Но что-то насторожило Настю в его словах. Не было там радости. Никакой.
-Одноклассники у тебя прикольные. А этот, черный, это Скуратов? Ну и как? Ты, я смотрю, уже вовсю общаешься с его компанией… Молодец…
-Это случайно. Мы не друзья. Просто Вик попал в больницу, а я …
-Это не важно, Насть. – он потер руками лицо и тут же из обаятельного и привлекательного превратился в печального и старого: Насть, я не знаю где деньги брать. Меня эта ситуация выматывает, и я устал. Я устал ютиться по углам, жить впроголодь, прятаться… В конце концов, в этом же виновата ты… Давай что-то решать.
Настя застыла. Она всегда ждала этого. Нужно отдать ему должное, он ничем не позволял ее обидеть, даже намеком. А здесь открытым текстом.
Она потупилась: да, Миш, ты прав. Но я не знаю, где брать деньги…
-Знаешь, малыш, знаешь. У тебя есть два классных выхода: участвовать в заезде или взять у Скуратова…
-Миша, но ты же знаешь, что это невозможно!
-Почему, малыш? Из-за матери? Да она не узнает! Ну, а Васгену нужно в ножки броситься и попросить…
-Да, но почему-то она знала о всех заездах последних лет, - Насте казалось что она падает куда-то в пустоту и безысходность… - и потом, это сколько заездов должно быть, чтобы отработать всю сумму? Несколько лет кататься… И ты думаешь, она не узнает? А Васгену в ножки… Миш, да я же у него в рабстве буду…
-Ну… возьми у Скуратова…
-Как? Как ты себе это представляешь? Денис, дай мне, пожалуйста 300 тысяч?
-малыш, ты же не маленький ребенок, ты же знаешь, как совращают мальчиков…
-нет, я не знаю. И никого не совращала. Ты мне сказал, что он любит неприступных. Я была неприступная. И сейчас мы не общаемся.
-Да? А в палате вы мило смеялись, - парень барабанил пальцами по своим губам, - ты должна быть неприступной пока он в тебя не влюбится. А потом должна растаять.
-Но он не влюбился. А я не растаяла.
-Да, а срок отдачи прошел еще в декабре… Ну, вот сколько я могу еще бегать от Васгена? Ты убиваешь меня, Настя. А я, дурак, так хотел быть с тобой… Да, я у тебя мот оставил, пригляди за ним. Сейчас буду пока пешком передвигаться. На моте чего-то слишком заметно. Думай, малыш, думай…
Он встал и вышел. Настя закрыла лицо руками, облокотившись локтями на стол, физически ощущала, как пропасть под ее ногами расширяется и она туда падает…
+++++
16 лет ознаменовались вседозволенностью и полной свободой. Отца не было, мать его оплакивала, не обращая внимания на дочь-пацанку. Сначала было чертовски больно. Так больно, что хотелось со всей скорости и в бетонную стену. Побоялась. Отца побоялась, которого уже не было… И надо было эту боль как-то унять, закрыть… Ребята из мотоклуба давно звали принять участие в запрещенных мотогонках. При жизни отца не могла себе это позволить из-за уважения к правилам человека, который был больше чем отец – тренер, наставник, друг. Но его не было больше рядом, а боль была. И бросившись туда с головой поняла, что скорость и риск помогают унять боль. Быстрые победы, шальные деньги, восхищение и обожание окружающих, знаки внимания от самого Васгена, управляющего гонками. Ей разрешалось то, что было запрещено всем. У нее завелись друзья среди старших гонщиков, она попробовала алкоголь, травку, набила себе татушек… Девочка вознеслась. От славы и гордости закружилась голова. И когда Вас осадил ее при всех за какую-то дурацкую шутку в сторону вип-клиента на соревнованиях, она просто взяла монтировку и расхерачила его мотоцикл. Она гордилась собой – никому не даст спуска и не позволит себя обижать. У нее много друзей, есть кому заступится. И она не просто тут вам, она Анастасия Федина! Васген довольно добродушно при толпе свидетелей нарисовал ей стоимость ущерба, объявил время, которое дает на возмещение и отстранил от гонок. И тут появился он- мечта многих девчонок – любительниц потусить на мотогонках. Он вступился за нее, предложив Васгену пари: если выигрывает Михаил – Вас прощает долг золотой девочке. А если выигрывает Вас – Быков платить управляющему свою ставку и ставку противника. Васген согласился, но только на ставку не меньше 100 тысяч рублей. Ударили по рукам, Васгену пригнали второй мотоцикл. Быков проиграл. Настя, конечно, держала за него пальцы, но не верила. Васгена тоже учил ее отец, и она знала, как он ездит. Она была просто благодарна парню за его поддержку. Потому что друзья вдруг стали не друзьями, травку покурить просто так теперь никто не давал - покупай, и на тусовки прекратили звать. Звездная жизнь резко закончилась. Все это время рядом был Миша. Успокаивал, поддерживал, а потом он пришел с фингалом под глазом и разбитой губой: время оплаты долга подходило, ему об этом напомнили. Настя рыдала, обнимала Мишу и обещала, что устроится на работу, будет потихоньку отдавать Васу деньги, что все будет хорошо, все уляжется… На работу она устроилась в больницу, спасибо Доку. Но деньги она так Васу не отдала, их забирал Миша. Сказал, что ему теперь приходиться скрываться от людей Васа, работать не может, денег взять неоткуда. И пока они не придумали способ как раздобыть деньги и отдать долг, ему придется так жить… О том, что его никто не просил встревать за нее, она даже не думала – в голову не приходило. Место было занято восхищением и благодарностью . А еще вдруг мать решила заняться воспитанием дочери, причем радикальными способами: ремень, крики, шантаж, уничижение. И поставила условие, что больше никаких гонок и веселых компаний. Ведь она может умереть из-за выходок дочери. А еще в смерти отца она тоже обвинила Настю. И хоть это было неправда, но понемногу девочка начинала в это верить. И появились правила. Мать их придумывала на каждом шагу, заставляя Настю их исполнять и находиться в определенных рамках. Свободолюбивой девочке было не просто сложно. Ей казалось, что её душат. Она понимала, что во всех бедах виновата сама и пыталась справиться тоже сама, никому не рассказывая о том, что натворила. Было стыдно. Стыдно за свое звездное поведение, стыдно за искореженный мот Васа, стыдно было идти к нему и проситься участвовать в гонках, стыдно перед матерью…