Выключи!
Потерял ли он свой разум?
Он нас видит или он слеп?
Может ли он вообще ходить,
Или он падает, когда движется?
Он жив или мёртв?
Есть ли мысли в его голове?
Мы просто оставим его здесь,
Почему вообще нас это должно волновать?
Black Sabbath
I
Глаз.
- Петер!
Любой человек инстинктивно сразу же старается вырваться из причинивших боль рук, и в эту минуту я не исключение. Я дёрнулся так сильно, что кресло, на которое меня усадил Джесси, пришло в движение и, отъехав к окну, стукнулось спинкой о низкий и широкий подоконник. Толчок тут же вызвал новый, ещё более мощный импульс, иглами воткнувшийся в мой несчастный глаз и отдавшийся в правый висок. От боли я почти задохнулся и скорчился на чёрной коже сиденья. Должно быть, нечто подобное чувствует кобра или ещё какая-нибудь ядовитая тварь, когда змеелов прижимает её к земле своей рогатиной.
- Петер!
В два прыжка Вонг догнал меня. Тонкие докторские пальцы схватили мою руку и попытались отвести её.
- Дай мне посмотреть!
- Нет! - я ещё крепче вцепился в своё лицо, словно опасаясь, что пульсирующий глаз не выдержит напряжения и как в дешёвом «ужастике» вывалится, повиснув на тонкой ниточке нерва.
Всегда всё шло по заведённому девять месяцев назад порядку, но на этот раз что-то пошло не так. Фонарь. Всё случилось из-за этой проклятой штуковины.
Я медленно убрал руку и попробовал посмотреть на Джесси, но тут же зажмурился и уронил голову обратно в ладони.
А может, я зря обвиняю Джесси. Приступ всегда начинается вкрадчиво и незаметно, с лёгкого дискомфорта, с ощущения, будто что-то попало в глаз и мешает смотреть. А затем стремительно появляется она.
- Скотома?
Продолжая прятать лицо в ладонях, я обречённо кивнул. Верно, я просто-напросто упустил начало приступа.
Джесси называет это страшно заумно: мерцательная скотома. На деле это выглядит, как мелко дрожащие всполохи самых причудливых форм и цветов. Бесполезно закрывать глаза или трясти глупой головой из стороны в сторону. Ты всё равно её чувствуешь всё то время, пока она, наконец, милостиво не выпускает тебя из своих цепких лап.
- Сейчас… - быстро забормотал Джесси, - сейчас я… Сиди тут.
Куда, интересно, я могу теперь деться? Когда у меня начинается приступ, за короткое время я фактически перестаю что-либо видеть. В лучшем случае это продолжается минут двадцать и потом весь остаток дня я мучаюсь от жесточайшей боли в виске. В худшем скотома повторяется два или три раза на протяжении нескольких ближайших часов и последствия я расхлёбываю всё следующее утро. В той аварии, что произошла прошлой осенью, я ещё легко отделался, чего не скажешь о Лизль, моей жене.
Джесси, наконец, перестал расхаживать, чем-то звякая, взад и вперёд по кабинету и остановился, склонившись надо мной.
- Придётся сделать маленький укольчик, Петер. Тебе сразу станет легче. Через минуту. Да. Одна минута.
Укол так укол. Я перестал прятаться за ладонями и, превозмогая боль и мерцание в глазах, покорно вздёрнул подбородок.
- Сядь смирно, - скомандовал Джесси. - И не вздумай зажмуриться!
После двух безуспешных попыток дело пошло на лад. Я почти не почувствовал, как Джесси оттянул мне нижнее веко, приблизил шприц и быстрым отработанным движением ввёл лекарство. За девять месяцев этих инъекций было столько, что я мало что ощущаю, когда в меня тыкают иголкой.
- Признавайся, - вдруг сказал Вонг, - было кровотечение?
-Что?
Медленно приходя в себя, я не сразу понял, о чём Джесси меня спросил.
- Кровотечение, - терпеливо повторил Вонг. - Ведь было?
Я почувствовал себя так, как будто он застукал меня за чем-то неприличным. Каким образом, интересно, я себя выдал?
- Ты сегодня вообще смотрел на себя в зеркало?
- Нет, - честно признался я.
Ночью, почувствовав сквозь сон что-то горячее и мокрое у себя на лице, вскочив с постели и бросившись в ванную, выходит, я не так тщательно смыл кровь, а утром, торопясь к Джесси, просто поплескал пару раз на лицо, почти не глядя в зеркало.
- Когда это случилось? - продолжил допытываться Вонг.
- Ночью. Часа в два или три.
О том, что предшествовало ставшему привычным пробуждению со струящейся по лицу кровью, я умолчал. Мои не менее привычные кошмары.