- Ты должен был сразу позвонить мне или Лёве!
Я возразил, что была глубокая ночь и он, Джесси, скорее всего видел десятый сон, а уж Лёве и подавно.
- А если бы случилось худшее?
Что например? Я уже девять месяцев ношу в себе последствия той аварии. Почти как беременная женщина - ребёнка. Всё, что могло проявиться, проявилось бы давным-давно.
- Я отвечаю за тебя в конце концов!
И Джесси как разошёлся, как разошёлся. Когда он нервничает и ругается, то становится похож на рассерженного верблюжонка.
- Петер, в последнее время ты стал чересчур беспечным!
Он успокоился так же внезапно, как и завёлся, и тут же поинтересовался, нужно ли мне сегодня на работу.
- Вообще-то… - я замялся.
На моём месте он немедленно выпил бы крепкого кофе, принял бы ещё парочку нехитрых снадобий и отлежался в постели.
- Ты всё понял, Петер Либшюц?
Терпеть не могу, когда он переходит на официальный тон и называет меня по фамилии. Да и когда это делает кто-нибудь другой - тоже. Я покончил с Петером Любшюцем в тот момент, когда очнулся в реанимации больницы Гроссхадерн.
- Петер?
Я встрепенулся и ответил, что именно это и собирался сделать - я имею в виду выпить кофе и купить по дороге необходимые лекарства. Но вот с кроватью придётся повременить. Джесси досадливо поцокал языком.
- Один вызов. Это тут, неподалёку.
За утро Райнер успел позвонить мне трижды. В последний как раз в тот момент, когда я вышел из лифта и направился в сторону кабинета Джесси. Интересно, что там у них случилось и почему понадобился именно я.
- Но как закончишь - сразу домой?
- Конечно!
- Выписать тебе освобождение?
- Было бы неплохо.
Немного времени спустя в туалете я стянул с себя толстовку и, открыв кран посильнее, принялся плескать себе на лицо и шею прохладной водой.
Хорошо…
Я с наслаждением повёл плечами и, зачерпнув ещё немного из обжигающе-ледяной струи, смочил себе затылок. Как всегда, это заставило меня покрыться гусиной кожей, но это чертовски приятное чувство.
Закончив, я поочередно повернул к зеркалу левую сторону лица, затем правую, наклонил голову и оттянул нижнее веко повреждённого глаза. После приёма у Джесси я снова надел контактные линзы, и мои глаза выглядят так же, как и у всякого нормального человека. Ничто в моём облике не выдаёт последствий перенесённой несколько месяцев назад травмы.
Последствия.
О них не подозревает ни единая живая душа, кроме Джесси. Вонг оперировал меня, и он знает обо мне всё. Выйдя из больницы, я не стал искать другого врача. И не потому что я ленив. Я человек привычки.
Я перестал глазеть на своё отражение и наклонился, чтобы полить ещё воды на затылок. Благодаря зельям Джесси острая боль сменилась небольшой тяжестью в виске и ощущением измотанности. Когда я выпью свой кофе, уйдут и эти признаки пережитого приступа. Надеюсь, обойдётся без нового приступа и неожиданных кровотечений.
В заднем кармане моих джинсов неожиданно завибрировало. Я решил, что это снова звонит Райнер и, быстро вытерев руки бумажным полотенцем, скомкав его и щелчком отправив в мусорное ведро, взялся ха телефон.
Это оказался не Райнер, но высветившийся на жидкокристаллическом дисплее номер тем не менее мне знаком. Я бы даже сказал: слишком хорошо знаком.
Он не вспоминал обо мне до прошлой недели с тех самых пор, как я покинул стены госпиталя Гроссхадерн. Вернее… я сделал всё, чтобы оборвать связь с «Неттай» и в особенности с ним.
Виски.
Своё прозвище он получил из-за фамилии Дэниэлс, хотя на самом деле его имя не Джек, а Тимоти.
- Звучит неприлично по-детски, правда? - сказал Виски в нашу первую встречу, пожимая мне руку.
Это было пять лет назад. Я тогда только-только перестал заниматься глупостями в третьеразрядной IT-компании и, поддавшись уговорам одного доброжелателя, перебрался в Мюнхен. Совет оказался дельным.
- Зови меня Тим, ладно? Ты непротив, что я говорю тебе «ты»?
В «Неттай» он занимался биоэлектрическими цепями.
Телефон замолчал, и я совсем уж было собрался убрать его обратно в карман, как вдруг экран ожил снова.
«Ответь, Либшюц. Это срочно!»
Как всегда коротко и лаконично.
Пару секунд я тупо смотрел на это коротенькое сообщение, а затем равнодушно сложил и спрятал телефон. Не собираюсь я трепаться ни с кем в «Неттай», а особенно с ним, Виски.
II