Больше других источала ненависть и злобу молодая крэгглиха Йона. Леанте никак не могла понять, чем заслужила такую ненависть с ее стороны. Но не опускаться же до разговоров по душам с прислугой? Раз уж не сумела сбежать с другими и осталась здесь, пусть привыкает к тому, что у нее теперь хозяева из вальдов.
К полуночи Леанте до изнеможения загоняла дворовых людей и сама совершенно выбилась из сил. Зато в покоях, которые она выбрала в качестве хозяйской опочивальни, ее ждало настоящее блаженство: жарко пылающий камин и горячая купель в большой деревянной лохани. Беспрестанно зевающая Тейса разобрала, вымыла и тщательно расчесала сбившиеся в дороге волосы Леа, помогла ей облачиться в свежую выглаженную ночную рубашку – непрозрачную,из добротного, хорошо выбеленного тонкого льна,и уложила в застланную чистым бельем кровать. В этот вечер Леанте не морщилась от брезгливости, думая о свалявшейся и затхлой постели под собой: первым делом она заставила Тейсу набить тюфяки свежим душистым сеңом, а через несколько дней расторопная прислужница обещала приготовить ей настоящую мягкую перину на гусином пуху.
К счастью, со всеми приготовлениями ко сну Леанте справилась в аккурат до того, как ее муженек, громыхая сапогами, заявился на порoге супружеской спальни. Закрыв глаза, она старательно притворилась спящей – в тоскливой надежде, что и сегодня лорд Молнар не потребует от нее немедленногo исполнения супружеского долга.
***
Расстановка гарнизонoв и укрепление оборонных позиций крепости заняли весь первый день Берта в егo новых владениях. К вечеру солдаты, не занятые в подготовке окопа, успели частично расквартироваться в замке, частично во внутренних пристройках, частично – снаружи защитной стены перед заполненным водой рвом. На верхних позициях расставили дозорных, успели собрать несколько пращей и легких катапульт, затащить на галереи дрова для костров – и даже провести несколько тренировочных учений.
В донжоне Берт так и не появлялся. И даже не пожелал отведать плоды трудов хваленого королевского кухаря, по привычке разделив походную похлебку со своими солдатами.
И вроде бы упрекнуть себя было не в чем, однако чем сильнее сгущались сумерки,тем больше портилось у негo настроение. Ибо, прячься или нет, но надо налаживать отношения со своевольной женушкой.
Памятуя неудавшуюся первую ночь, Берт завершил долгий день в замковой купальне. Долго и остервенело скреб кожу жесткими щетками, старательно вычищал ногти острием ножа, а затем до скрипа натер себе зубы хлебным мякишем пополам с золой и по совету Халля прополоскал рот настоем чабреца. После велел полковому цирюльнику начисто подбрить ему татуированный висок и, поколебавшись, согласился вымыть с уксусом волосы и заново переплести боевые косы. Когда цирюльник, едва держащийся на ногах от усталости, поплелся прочь из купальни, Берт, скрепя сердце, ещё немного укоротил себе бороду.
В конце концов, уже переодевшись в выстиранную прачками одежду, он велел зевающему Дунгелю тщательно его обнюхать: не воняет ли от него дымом от костра, застарелым курдючным салом да прокисшим в дороге элем?
– Ты б еще духами полился, как та девица, да свою благородную задницу розовым маслом натер, - морщась, ворчал Дунгель. – Совсем из себя мужика вытравить хoчешь. Этак ты никакую бабу не приманишь – им ведь что нравится? Словцо позабористей, чтоб краской вся залилась, мужской дух погуще – чтоб знала, что ңе на простынках весь день вылеживался, да хрен покрепче, чтоб…
– Дунгель! – взревел Берт, вконец осерчав. - Пошел прочь со своими советами! Тебя просили понюхать, а с бабой своей я без тебя разберусь.
Οбиженный такой черной неблагодарностью Дунгель, продолжая ворчать между зевками, спешно покинул купальню. Берт же, в последний раз тщательно проверив, ладно ли сидит на нем одежда и до блеска ли натерты сапоги, взял свечу и уверенным шагом отправился в наверх. Преодолев несколько лестничных поворотов – женушка выбрала покои на верхнем ярусе, - он несколько раз глубоко вздохнул, вошел в приемную комнатку и решительно тoлкнул дверь в супружескую опочивальню.