Пролог
Мы снова поссорились. Мне кажется, я вовсе не нужна ей. Мама говорит, что такую меня никто не примет, да и сама не стремится поладить со мной. Я всегда спорю с теми, кого считаю неправым, потому что терпеть не могу несправедливость, и с ней мы ссоримся постоянно. Я не люблю краситься, не ношу платья и туфли и это так раздражает ее, что мне и самой становится стыдно за себя. Моя речь бывает немного груба, а язык падок на сарказм, что действительно сильно раздражает окружающих.
Дорогой дневник, почему в мире так мало по-настоящему достойных и добрых людей? Тех, кто примет тебя таким, какой ты есть и тех, кто не будет давить на тебя презрением и насмешками, никому не нужными советами и мнением.
Мне 18 и у меня неплохая внешность, кажется. Карие глаза и русые волосы чуть выше плеч. Небольшой рост, всего 165 сантиметров, но главное, что преодолев все трудности, я полюбила себя.
Странно, но что бы я не делала, родная мать продолжает недолюбливать меня. Она будто стыдится, что родила именно меня, а не кого-то еще. Раньше я пыталась ей угодить, даже работала в доме, словно прислуга, а сейчас смирилась.
Наверное, случись со мной что, эта женщина и пальцем бы не повела. Обычно ко мне на помощь приходила тетя, которая с ранних лет была единственным человеком, который меня любил.
На этом все, дорогой дневник. До встречи в следующих записях.
***
Невысокая девушка в неприметной мешковатой одежде медленно шла по дороге, прокручивая в голове строки, записанные в дневник этим утром. Слова матери въелись в подкорку ее сознания и назойливо всплывали в голове раз за разом. «Буду одна», «не нужна ей», «никому такая не нужна»… Музыка, производимая плеером, звучала в наушниках столь громко, что проходящие мимо люди, поглощенные своими заботами и торопящиеся на работу или учебу, с легкостью могли разобрать каждое слово песни. Девушка пнула камешек, который покатился вперед и уткнулся в чей-то ботинок. Энди не обратила на это внимания, да и не должна была.
Вот она дошла до резных ворот университета и с тяжелым вздохом вошла на территорию. Все ходили группами или парами, обсуждая какие-то городские сплетни. Даже небольшая группа университетских «изгоев» терлась у входа, о чем-то беседуя. Энди же прошла в здание, по привычному маршруту проследовала к своему шкафчику и забросила туда несколько тетрадей.
В этом месте девушка ни с кем не общалась. Нет, она не была изгоем, напротив, девушка была достаточно известна в учебном заведении, прослыв холодной и грубой. По привычке сразу направившись в свою аудиторию, Энди прошла в дверь, а затем в самый конец помещения, усаживаясь на привычное место у окна. Через несколько минут тишины кабинет начали наполнять шумные студенты. Наблюдая за входящими, Энди Петерсон встретилась взглядом с одним из членов университетской элиты. Кажется, он только недавно перевелся и сразу завоевал внимание женской половины учебного заведения. Многие однокурсницы смотрели на парня с нескрываемым восхищением, а может и желанием. Конечно, юноша выглядел действительно брутально, словно, сошедший со страниц какого-то глупого подросткового романа сынок мафиози. Энди пробрала дрожь отвращения от его вида, он буквально сочетал в себе большинство стереотипов о крутых парнях. С руками, забитыми татуировками, и пирсингом в губе он выглядел, по ее мнению, отвратительно. Будто сам дьявол поднялся из ада и удостоил своим вниманием именно этот университет.
Отвернувшись к окну, девушка перевела взгляд с учеников на небо. На сиденье рядом кто-то сел и девушке пришлось оторваться от своего увлекательного занятия, чтобы посмотреть, кто решил потревожить ее уединение и удостоить непрошенного соседа злым взглядом.
— здесь занято, пересядь куда-нибудь, в аудитории полно свободных мест, — узрев того самого новенького рядом, Энди едва подавила позыв тошноты, толи от внезапного нервного спазма в животе, то ли от отвращения. Она схватила рюкзак, который был переставлен парнем на стол, и поставила его обратно на сидения, создавая некий барьер между собой и юношей. К тому же это было ее место и все это знали. Все, кроме новенького.
— ты такая грубая, — послышался смешок, — я захотел здесь сесть и сел.
Девушка была готова поклясться, что еще одно слово изо рта этого индюка, и она попросту ему врежет. Что-что, а вспыхивала Энди быстро. Отвернувшись, она отсела ближе к краю и немного успокоилась. Когда этот наглец, привыкший к безотказным особам, приблизился к ней, Энди почувствовала горячее дыхание у шеи и ее передернуло от неприязни. Резко поднявшись, она схватила с подоконника кувшин с водой для растений и выплеснула содержимое на парня. Тот громко выругался, чем привлек внимание студентов, которые и так с любопытством наблюдали за конфликтом.