Настроение у всех сразу улучшилось, не то, чтобы совсем, но лица перестали быть олицетворением вселенской печали.
Мы с Эдитой переглянулись. Она наверно сожгла бы меня одним взглядом, но, к счастью, её глаза — это просто глаза, а не огнемёты.
— Кстати, Фрида, ты как там? Рука не беспокоит? — сменила я тему.
— Нет, всё нормально, — Фрида показала перебинтованную руку и подвигала пальцами.
— Кстати, осталась только одна доза киндицина, — сказала Лаура, наш медик. — Причем доза неполная. Следующая наработается только через неделю. Поэтому будьте осторожны с щуками на рыбалке.
После ужина я зашла к Гармонии в комнату. Её комната последний год была как будто другим государством, какой-то чужой территорией. Там жили Кристиан и Гармония, у них была своя обособленная территория, которую никто не нарушал. Теперь без мужчины "территория" как будто стала общей, можно даже без спроса заходить так же, как в комнаты остальных.
В комнате было тепло, даже душно. Ни одна из вещей Кристиана в комнате не была тронута, они лежали ровно так, как он оставил их, когда был ещё жив. Как будто он вышел прогуляться. Гармония переодевалась. Сняв трусы и бросив их в кучу с другим грязным бельем, она посмотрела на меня, потом собралась было надеть свой банный халат, но отвлеклась на свой стеллаж, там среди прочего барахла она увидела чокер, который подарил ей Крис месяц назад на день рождения.
— Я рада, что ты станешь мамой, — заговорила я.
— Я волнуюсь.
— Почему?
— А вдруг я буду плохой мамой, — сказала она.
В другой ситуации я бы усмехнулась с такой банальности, которая в устах Гармонии звучала скорее как шутка, на которую надо ответить другой шуткой, но сейчас не время для смеха и я отнеслась к её словам серьёзно.
— Гарми, не переживай, у тебя есть мы. К тому же, судя по тому, как ты общаешься с мальчиками, ты будешь замечательной мамой.
Я подошла к сестре. Мои слова приободрили её, она даже слегка улыбнулась. Гармония чуть выше меня и чуть крупнее. Она повернула голову, посмотрела на меня сверху вниз, потом снова посмотрела на чокер.
— Кого бы ты хотела в племянники? — спросила Гармония, надевая подарок на шею.
— Девочку, конечно же, — сразу же ответила я.
— Почему?
— Если мальчик, то у тебя уже не будет внуков.
— Теоретически могут быть внуки. Если сын вырастет и трахнет меня, тогда я буду бабушкой для ребёнка, которого рожу.
— Фууу, не хочу такую участь для своей родной сестры. Если уж на то пошло, то пусть кто-нибудь из мальчиков сделает это, когда подрастет.
— Тогда я не стану бабушкой, а просто ещё раз стану мамой.
Гармония трогала чокер на своей шее. Он был широкий и гладкий, из коровьей кожи коричневого цвета. На нём было пять больших драгоценных камней светло-голубого цвета.
— В любом случае, это будет не ранее, чем через четырнадцать лет, — сказала сестра, — а к тому времени у меня может быть уже климакс начнётся. Меня сможет трахнуть Герман на четыре года раньше, ему будет уже четырнадцать…
Гармония сделал паузу, как бы ожидая мою реакцию, но я промолчала.
— А если родится девочка, — продолжила сестра, — рано или поздно она всё равно подцепит мэоривирус.
— Но даже в этом случае, у неё будет один шанс из десяти, что у неё ничего не атрофируется и она сможет стать матерью.
— Если считать вероятность рождения девочки 50%, то с вероятностью 5% я стану бабушкой, — Гармония посмотрела на себя в зеркало. — Красивый чокер?
— Да, очень красивый.
В этот момент в комнату постучались. Гармония почти мгновенно сказала “Войдите”. Это была Эдита. Моя родная сестра стояла голая в одном лишь чокере на шее.
— Как тебе чокер? — обратилась Гармония к Эдите.
— Да, отличный.
Моя сестра стояла полностью обнажённая перед нами. Не помню, когда такое было. Мылась она всегда с Крисом, никогда не переодевалась в присутствии нас. Видеть её обнажённой было прерогативой Кристиана. А теперь она перед нами вся как на ладони: беззащитная и уязвимая.
Единственная полноценная женщина среди нас. Наше сокровище. А зарождающейся жизнью внутри себя так и вовсе сверхценный драгоценный камень. Он женщина в своём полном великолепии. А мы все просто сгустки концентрированной похоти. Я еле сдержалась от того, чтобы метнуться и прикрыть Гармонию простынёй. Очень хотелось защитить сестру, уберечь от чужих взглядов, которые, казалось, могли ранить её.
Но Эдите моя сестра доверяла больше, чем мне. Они обнялись сразу, почти машинально, как нечто само собой разумеющееся. По сестрински, именно так, как я всегда мечтала обниматься со своей сестрой. Тем не менее, по лицу и реакции Эдиты, было видно, что обнажённый вид Гармонии даже ввёл её в лёгкий ступор.