Стая сорвалась с места. Вскоре они добрались до большого логова. Пламя быстро согрело внутреннее пространство, и все уснули, кроме Шанадара. Он пытался, но каждый, даже самый тихий, шорох заставлял его вскакивать. В какой-то момент появилась Ксоса.
— Ты показал, что ты — часть стаи, Шанадар, что ты готов прийти на помощь остальным, невзирая на опасность.
Настало утро, и Пламя исчез, но Шанадар не сомневался, что видит щенка не в последний раз.
Глава 14
Большинство ночей бывший клан Шанадара делился у племенного очага историями о встреченных Прямоходящих и о местонахождении стад. Не то было в новом «клане» Шанадара — Стае Канис. Они заканчивали есть и ложились спать, что всегда случалось задолго до того, как Шанадар уставал.
Он усмехнулся. Я бы тоже, может, спал больше, если бы мне не нужно было чинить одежду, точить орудия, заострять копья или толочь целебные травы.
Часто, закончив свои дела, он упражнялся с костяной флейтой. Прошло много ночей, прежде чем он начал воспроизводить нечто большее, чем просто гудение, свист и птичьи трели. Он мог воссоздать шелест листьев, ветер, гуляющий в кронах деревьев, журчание воды в ручье и рев больших кошек, утверждающих свое господство.
И вот настал день, когда он нашел применение поразительной способности костяной флейты подражать чему угодно.
Они с Умпом брели по земле, осматривая окрестности и обсуждая различия в тактике разведки, когда у Шанадара волосы на затылке встали дыбом.
Гиены, стая... большая, судя по сильному запаху и дрожи земли под ногами. Обходят с флангов.
Он незаметно, краем глаза, взглянул на Умпа. Волк был хорошо спрятан в высокой траве, но шерсть на его загривке напряглась.
Шанадар подал знак: Они думают, что я в ловушке. Помнишь идею, о которой я говорил раньше? Я собираюсь ее попробовать. Ничего не делай, пока мне не будет грозить смертельная опасность.
Тихо подкралась Белая Полоса.
Группа продолжала идти: гиены вели себя как вожаки, Стая Канис готовилась к бою, а Шанадар, хихикая про себя, делал вид, что ничего не замечает.
Стая гиен громко фыркнула, объявляя о своем присутствии и неминуемом нападении. Это был сигнал для Шанадара.
Он вытащил флейту и сыграл боевой клич естественного врага гиен. Несостоявшиеся вожаки замерли, подергивая головами, вероятно, недоумевая, почему они слышат своего смертельного врага, но ничего не чуют. Шанадар добавил гул стаи, несущейся по лугам к нему, и гиены обратились в бегство.
Умп и Белая Полоса подняли головы к своему соплеменнику, и в их голубых глазах появилось новое уважение.
В ту ночь Шанадар упражнялся в воспроизведении звуков других хищников. Это не заняло много времени, потому что их было не так уж много. Все еще не чувствуя усталости, он начал играть мелодии, которые слышал в своих мыслях.
Может, одна из них позовет Ксосу.
К его удивлению, она появилась.
Умп подпрыгнул и поставил огромные лапы на плечи Ксосы, облизал ей лицо, пока она его трепала. Когда их игра закончилась, настала очередь Белой Полосы.
Наконец, когда волки успокоились, Шанадар спросил:
— Это я тебя позвал?
— Нет, но твоя музыка помогла тебя легко найти. Ничто другое в природе не звучит так, как эта флейта. Нет, я здесь потому, что ты должен двигаться быстрее. У нас заканчивается время.
— Быстрее? Как?
— Странствуй по ночам.
Шанадар дернулся, не уверенный, что правильно расслышал. Его род редко странствовал по ночам, и то лишь в крайних случаях.
— Ночью? Это опасно.
Ксоса пристально посмотрела на него.
— Почему?
Пока он перечислял причины, Ксоса в каждом случае объясняла, почему он неправ. Когда у него закончились оправдания, она исчезла.
Своей стае он сказал:
— Полагаю, мы будем странствовать по ночам, но нам нужен план.
Они решили спать, когда спят и Солнце, и Луна, а странствовать, когда бодрствует кто-либо из них. Стае Канис нужно было больше сна, поэтому они также спали, пока ждали, когда Шанадар их догонит.
Группа отправилась в путь с приходом Луны, сосредоточившись на огромных задачах, что ждали их в конце пути. Они бежали трусцой, а не шли, ели то, что находили, и тратили как можно меньше времени на утоление жажды. Поскольку большая часть их пути теперь проходила при слабом освещении, группа приучила себя меньше полагаться на зрение и больше — на обоняние, слух и осязание. Шанадар прислушивался к вибрациям под ногами, к скрежету сдвигаемой земли или сланца, к хрусту листьев под ногами. Он изучал движение звезд по небу, делая выводы и гадая, не связано ли это с тем, что Луна то растет, то убывает. Это питало его любопытство и помогало коротать время.